Это люди-тени, или люди — призраки? А проще, это бредут скелеты, обтянутые тонкой прозрачной кожей, а может быть обычной папиросной бумагой. Вместо глаз у них впадины, откуда тускло светится взгляд якобы всё ещё живого человека. Плача, Далв обнимает скелет, лишь отдалённо напоминающий мужчину. Лохмотья грязные и бесформенные, не скрывают его ужасающей худобы. Мужчина отстранённо смотрит на ребёнка и едва ли в его потухшем взоре чувствуется жизнь… Медленно, едва переставляя высохшие ноги, к Далву бредёт женщина, судя по её длинным свалявшимся волосам, да рванному одеянию, лишь отчасти напоминающего то, что когда-то было платьем. И вновь безжизненный взгляд женщины не выражает эмоций и чувств, ей как-будто всё равно, что маленький мальчик трясёт её за руки, и с надеждой заглядывает ей в глаза. Нет в них света жизни. Нет радости от встречи с сыном. В них — пустота!

— Мама, мама очнись! Это я, твой сын, мама… — с отчаянием кричит мальчик, пытаясь встряхнуть женщину, разбудить её, привести в чувство, но всё бесполезно.

Тусклый взгляд женщины ничего не выражает. Лишь мелко-мелко трясётся её острый подбородок, да временами страшная судорога искажает её лицо, делая её отвратительной, ужасной, похожей на монстра…

— Отойди Далв! — визгливо и противно, хоть уши затыкай, разносится по подземелью громкий женский крик.

Это кричит женщина-кот, обращаясь к Далву, к которому, медленно склоняясь, вновь тянется с поцелуем женщина- монстр. Раздавшийся крик на мгновение останавливает её движение. Чуть склонив голову- череп с остатками облезшего волоса, женщина — монстр злобно сверкнула глазницами в сторону визгливой соперницы, ухмыльнувшись, погрозила ей костлявым пальцем, и опять потянулась к мальчику.

Но Далв словно не замечает всех этих странностей. Он радостно тянется к женщине.

— Обернись, Далв! Обернись ко мне… — несётся отчаянный, толи женский, толи кошачий визг, да такой громкий, что от неожиданности мальчик вздрагивает и оборачивается, выпустив из своих объятий женщину- монстра, в которую летит камень — голыш, пущенный доктором.

И вовремя! Мужчина-скелет, оскалившись в страшной улыбке, подался в сторону мальчика, что-бы схватить его, неловко запрокинул свою костлявую ногу и, не удержавшись, с жутким грохотом упал на женщину-монстра, при этом, почти чудом не задев увернувшегося от них в сторону Далва. Но Далв всё-же неловок. Споткнувшись, он тоже падает…

— Держись, Далв! — кричит доктор, и толкает с силой от себя то, что напоминает ему анатомический скелет, обряженный в трухлявые одежды, неожиданно возникший перед ним.

Гремят кости, летят в разные стороны обрывки истлевшей одежды, в воздух поднимается столб пыли, вокруг разносится такой жуткий смрад, что хочется сильнее заткнуть нос и скорее бежать от этого места. Подскочив к Далву, доктор почти выдергивает его из кучи костей, гниющего мяса, ползающих по земле червей опарыша, и трухлявой одежды, отдающей замогильной сыростью.

Плачущий Далв дрожит и испуганно жмётся к доктору. А тот, обхватив ребёнка за плечи, тащит его за собой, стараясь быстрее уйти от страшного места, и увлекая мальчика вглубь лабиринта таинственной пещеры, переходит на стремительный бег.

Они бежали долго. Когда доктор, наконец, останавливается, Далв успевает выплакать все свои слёзы, что накопились по — видимому, с того самого дня, когда он плакал перед доктором в последний раз у реки…

Шмыгнув напоследок носом, Далв насторожённо смотрит на доктора Апреля, но тот, пожав плечами, говорит просто:

— А ты храбрец! Обниматься с монстром даже я, взрослый, не решился бы…

Заплаканные глаза мальчугана тотчас просияли, но тут-же вновь наполнились слезами:

— Я думал… я думал, что это моя мама и…и мой отец…

Широкая ладонь доктора ложится на голову ребёнка. Пригладив ребёнку растрепанные волосы, доктор с грустью произносит:

— Это ловушка! Здесь нет твоих родителей. Жаль, но мы… немного ошиблись…

Да! Он не мастер успокаивать детей! Даже со Славкой он разговаривает как со взрослым. Интересно, где та чудная красотка, что визжала пять минут назад истошным голосом? Это женское дело успокаивать детей, а она бродит неизвестно где. Сбежала? Всё возможно! Кошка всегда гуляет сама по себе! Хотя, с чего он так кипятится? Какая она кошка! Обычная женщина, слегка похожая на кошку. Мало ли людей на земле, напоминают животных. Она помогла и была такова! Следует признать, что если — бы не эта женщина с удивительным чутьём и своей, поистине кошачьей недоверчивостью, что сталось бы с Далвом, который иногда так напоминает о детстве, о сыне Славке…

— Укус, или поцелуй монстра, вещь, весьма пренеприятная… Человек слишком беспечное существо, поэтому, впредь попрошу не делать таких скоропалительных выводов о других, и не надеяться, что в нашем путешествии можно за счёт других спокойно отбрыкаться, и отлежаться на домашнем диване. Быть может, трудности только начинаются, и каждый шаг для вас может оказаться, увы, последним…

Женщина-кот, собственной персоной! Она похожа на строгую учительницу начальных классов, а доктор и Далв смахивают на двух провинившихся учеников. За огромными очками — фарами неистовым фосфорическим огнём горят её глаза, невероятно бездонные в своей желто-зелёной пучине, и слишком строгие.

Отправив резким движением на нос-пуговку огромные очки, женщина-кот заявляет скрипучим, и малоприятным голосом:

— Па-апрошу, впредь не отпускать от себя ребёнка ни на шаг…Иначе, вы рискуете провалить всё дело…

Она права, тут ничего не скажешь! Доктор очень остро чувствует, как он виноват. А всё из-за того, что он поверил Далву в отсутствие охраны горы Ос.

— Впредь этого не повторится! — пробормотал он, покосившись на мальчика, а затем на женщину. — Каюсь, виноват…

Какая сосредоточенность в лице женщины и мальчика! Просто торжественная линейка в школе! Как странно видеть одинаковое выражение лица в этих двух совершенно чужих друг другу людях. Кто они? Единомышленники? Едва ли! Тогда зачем, для чего они все трое тут, и вместе? Что их связывает? Марина? При чём здесь она? Или их всех притягивает гора? Таинственная гора Ос… Кажется, от изобилия нерешённых вопросов начинает болеть голова. Лучше не думать. Проще наблюдать и ждать, вернее, действовать, не думая, куда кривая выведет…