Шрифт:
– Прощай, Дуглас, – сказала она и трясущимися, как желе, пальцами положила трубку. – Прощай, – прошептала она. Затем, не давая себе успокоиться, опять схватилась за телефон и набрала номер отца. Я должна предупредить его. Нам предстоит сделать так много, а времени в обрез. Мы должны нанять адвоката…
Телефон в их маленькой квартирке звонил и звонил, но никто не отзывался. Она сжала трубку в руках. Какой бар, какой ипподром заманил его к себе сегодня, хотя он больше всего нужен мне?
Она неожиданно расплакалась. Слезы катились по щекам, по шее, а она все сидела и сидела с трубкой в руках, прислушиваясь к приближающимся раскатам грома и безнадежно повторяющемуся телефонному гудку.
Стука в дверь она почти не слышала. Не взглянула, даже когда вошел кто-то.
– Келси!
Она наконец повернула голову. В дверях стоял Брэндон. Хотя в полутьме он был едва виден, Келси поняла, что и он только что из душа. От него пахло свежестью и чистотой. Услышав этот запах, она как дурочка снова разревелась.
– Келси, что случилось?
Он закрыл за собой дверь, быстро подошел и опустился на колени рядом с ней.
– Что случилось?
Увидев в руках у Келси телефонную трубку, Брэндон взял ее и приложил к уху, лукаво улыбнулся и положил трубку на рычаг.
– Кому ты звонила?
– Отцу, – расстроенным голосом произнесла она и, устыдившись своих слез, стала вытирать подбородок, потом щеки. – Его нет дома.
Увидев рядом с телефонным аппаратом бутылку вина, Брэндон ничего не сказал, только нагнулся и смахнул слезу с ее лица.
– Ну, это же не смертельно, правда? Он скоро вернется.
– Но он нужен мне сейчас, – сказала Келси, уставившись на свои руки, беспомощно лежавшие на коленях. – Мне нужно, чтобы он забрал меня домой.
Она почти кричала, но ничего не могла с собой поделать. Подкреплявшие до сих пор ее волю винные пары улетучились, оставив после себя вязкое месиво вышедших из-под контроля эмоций. И все же она старалась справиться со слезами, чтобы он не счел ее истеричкой.
Келси непроизвольно потянулась к стаканчику, хотелось возвратиться в безмятежный мир, который еще недавно дарило ей вино, однако Брэндон молниеносно перехватил ее руку.
– Келси, дорогая, – проговорил он, – тебе этого не нужно.
Она наконец собралась с силами и посмотрела на него. По его глазам она прочла, что беспокоиться ей нечего. Это был Брэндон, а не Дуглас, который просто приказал бы ей вести себя прилично. И не отец, который сам настолько нуждался в поддержке, что не переносил в Келси никаких слабостей.
Нет, каким-то чудом это оказался Брэндон, обладавший даром сочувствия. Это Брэндон, чья сила – бездонная чаша, чьи глаза полны понимания, даже когда он видит бутылку, виновницу ее несдержанности. Ну как можно не любить этого человека?
– Помоги мне, Брэндон, – давясь слезами, в отчаянии взмолилась она. – Все так безнадежно! Какая-то жуткая, страшная неразбериха. Я не знаю, что мне делать.
ГЛАВА ПЯТАЯ
– Прежде всего тебе нужно успокоиться. Сев рядом с ней на кровать, Брэндон крепко сжал дрожащую руку Келси. Подняв ее подбородок, он нежно и ободряюще посмотрел на нее, как – она не раз видела – смотрел на Джинни. Она не могла отвести от него глаз, его тепло, как одеяло, окутывало ее, и слезы каким-то чудом сразу высохли.
– Ну, вот и хорошо. – Не отпуская ее руки, он обнял ее за плечи и притянул к своей груди. – Так-то лучше, дорогая. Не нужно плакать. Все будет хорошо.
Просто невероятно, как по-разному может звучать одно и то же слово, думала Келси. Когда «дорогой» меня называл Дуглас, в этом было что-то унизительное. А у Брэндона оно будто целительный бальзам…
Келси послушно закрыла глаза и вздохнула. Вероятно, она опьянела сильнее, чем думала, потому что стоило ей закрыть глаза, как появилось странное ощущение, будто все плывет, а она и здесь, и не здесь, качается на волнах, успокаиваясь и отдыхая. Он волшебник! – подумала она, чувствуя, как Брэндон поглаживает ее руку, и полностью отдалась подхватившим ее волнам. Он пообещал, что все будет хорошо, и тяжесть стала уходить из ее тела. Показалось даже, что за окнами утихла гроза. Гром уже не рокочет, а порыкивает, и совсем не слышно ветра.
– А теперь расскажи, – попросил Брэндон. – Расскажи, почему ты хочешь уехать.
– Я не хочу, а должна уехать, – проговорила она и, всхлипнув, прижалась щекой к его груди. Ей не хотелось думать о Дугласе, об отце и вообще ни о чем. Ей хотелось спрятаться в объятиях Брэндона и умчаться отсюда далеко-далеко.
Поняв, что на нее опять напал страх, он еще крепче прижал ее к себе, так, чтобы она почувствовала, как ровно и покойно бьется его сердце.
– Все хорошо, Келси. О чем бы ни шла речь, мы с тобой можем во всем разобраться. Только расскажи все как есть. Почему ты должна уехать?