Лоусон кивнул.

– Далее вы помогли сэру Роланду одеться?

– Да, сэр.

– Всем нам известно, что покойный тщательно следил за своей внешностью, и одежда его всегда была в идеальном порядке. Как вы считаете: он был щепетилен при выборе костюма?

– Весьма. Всегда проверял, хорошо ли все отглажено. Носки и галстук должны были идеально сочетаться с костюмом. В карманах не должно было лежать ничего такого, из-за чего они, не дай бог топорщились бы или хоть на миллиметр отвисали.

– А в то утро, о котором идет речь, он не высказывался по поводу костюма?

– Нет, сэр. Сказал только, что наденет светло-серый. Думаю, его все устраивало. Если бы он обнаружил, что что-то не так, то наверняка тут же меня бы отчитал.

– Понятно. Итак, вы помогли сэру Роланду одеться. А что происходило потом?

– Потом мы отправились в «ловушку для солнца». Он опирался на трость и на мою руку. А в другой руке я нес книги и вторую трость. Когда мы дошли до дуба, я усадил его в шезлонг и накрыл пледом.

– Итак, примерно в половине одиннадцатого сэр Роланд пожелал встать, вы помогли ему одеться, после чего сразу отвели ею в «ловушку». Во сколько вы туда пришли?

– Полагаю, примерно в четверть двенадцатого.

– А что было дальше?

– Я вернулся в дом, разогрел суп для хозяина, ну и потом отнес ему.

– Сколько времени прошло между тем моментом, когда вы отошли, и тем, когда вы принесли разогретый суп?

– Минут пятнадцать.

– То есть на поляну вы вернулись примерно в половине двенадцатого? Вы заметили какие-либо изменения в облике своего хозяина?

– Да, сэр. Он откинулся на спинку шезлонга и смотрел прямо перед собой, как будто о чем-то глубоко задумался. Он выглядел совсем больным и измученным. А выражение лица было такое… мне трудно даже описать. Очень напряженное, почти… отчаянное, что ли.

– То есть вам показалось, что он выглядел так, будто внезапно узнал что-то ужасное.

– Да, именно так, сэр.

– Продолжайте.

– Правая его рука лежала на коленях, он держал какой-то листок, по виду – письмо. Заметив меня, он спешно запихал листок в карман, словно хотел его спрятать.

– В какой именно карман?

– В карман пиджака, в левый нагрудный.

– Конверт лежал на столике, когда вы принесли суп?

– Да, я обратил на него внимание, когда ставил тарелку.

– Опишите, что было после того, как он спрятал письмо.

– Я спросил, не стало ли ему хуже, но он хмуро на меня посмотрел и ничего не ответил. Тогда я сказал, что после горячего супа ему полегчает. «Поставь его на столик, я поем попозже», – велел он. Я стал говорить, что суп быстро стынет, а он почти рявкнул: «Поставь. А дальше я как-нибудь сам разберусь».

– И что вы сделали?

– Когда сэр Роланд так разговаривал, это означало, что он хочет остаться один. Я оставил тарелку на столике и снова пошел к дому, решил, что надо рассказать про это леди Чаттертон.

– Сколько времени вы пробыли в «ловушке»?

Бун задумался.

– Совсем недолго, сэр. Минут пять.

– Продолжим. Мы остановились па том, что вы снова отправились в дом. Но так до него и не дошли, верно?

– Да, сэр. Пройдя несколько метров, я увидел, как из парадной двери вышел мистер Роско и направился в сторону «ловушки». Я постоял некоторое время и, убедившись, что он действительно зашел туда, а не прошел мимо, отправился назад. Мне хотелось спросить, что он думает относительно состояния сэра Роланда. Только я подошел к входу в «ловушку», смотрю, а Роско уже выходит.

– Так-так.

– В общем, ему тоже показалось, что с сэром Роландом что-то не так, и он тоже решил доложить об этом леди Чаттертон. И теперь мы уже вдвоем направились к дому.

Лоусон чуть откинул голову назад и расправил плечи.

– А теперь, мистер Бун, у меня к вам весьма важный и очень непростой вопрос. Учитывая специфику вашей работы и многолетний опыт, я хочу спросить вот о чем… Полагаю, что вы в таких вещах разбираетесь лучше, чем кто-либо другой. Так вот. В поведении сэра Роланда или в его высказываниях вы никогда не отмечали ничего настораживающего, что выдавало бы его намерение свести счеты с жизнью?

Бун решительно покачал головой.

– Никогда, сэр. Ни единого намека на что-то подобное.

Лоусон порылся в бумагах, потом снова откинулся назад в своем кресле.

– Есть еще вопросы? – он окинул взглядом семерку присяжных. – Пока достаточно, мистер Бун. Но попрошу вас не покидать свое место, возможно, мне еще понадобится ваша помощь – в качестве свидетеля.

Он никому еще такого не говорил, и Джулиет стала гадать, что бы это значило. Но ее размышления были тут же прерваны очередным объявлением коронера: