Я не суеверен, но почему-то счел это дурным предзнаменованием.

У дверей Старого Дома, за турникетом, сидел наш новый охранник — Володя — слегка придурковатый парень, но вполне безобидный и даже, по сравнению со старым хрычом — отставником Гаврилычем, — в чем-то даже интеллигентный.

— Э, Феликс Михалыч, вас к генеральному просили, как придете, зайти.

«Вот оно! Начинается!» — с ненавистью подумал я.

— А зачем?

— Я-то почем знаю? Просили — передал.

— Спасибо Володя…

Выругавшись про себя, отправился в сторону приемной нашего гендиректора. Лилька сегодня почему-то отсутствовала. Без стука, отворив дверь шефского кабинета, я, на всякий случай, принял виноватый вид и поздоровался:

— Здравствуйте, Юрий Дмитрич.

— А, пришел? В Питер поедешь! — Вместо приветствия прям с порога, огорошил меня шеф, — вот деньги, бегом на вокзал, купишь на какой-нибудь сегодняшний поезд. Уж пара-то мест всегда должна быть. И — давай! Быстро! Одна нога здесь, а другая знаешь где?

— А зачем в Питер, Юрий Дмитрич? Да еще так срочно?

— Г'oтов своих будешь снимать! Питерских! Там концерт одной музыкальной группы, так они все туда и придут. Вот получи — билеты тебе. На две персоны! Персона-то твоя как? Елена кажется? С собой прихвати.

— Анжела…

— Анжела? — удивился шеф. — А я думал Елена… Или это у Сергея — Елена…

— А что за группа, Юрий Дмитрич?

— А хер ее знает… У меня вот тут записано где-то… эта… Ламимоза, какая-то.

— Может, Lacrimosa? — обрадовано догадался я.

— Во-во. Лакримоза. Там своих готов всех и увидишь.

— Так моих или Питерских? — почему-то спросил я.

— Ты это брось, — погрозил пальцем шеф. — Всяких увидишь. Послезавтра чтоб фотографии у меня на столе!

— А в Москве готов снять нельзя? — спросил я в тщетной надежде, что ехать все-таки не придется.

— Нельзя! Их сегодня в Москве гонять будут. И завтра. Мне знакомый милицейский майор сказал. Да и уедут самые активные в Питер на эту твою… забыл опять… А материал мне еще вчера нужен был.

— Так из Интернета же фотки скачать можно. Войдите на какой-нибудь готический сайт, и скачайте с любого трушного готик-пати. А если нужны с высоким разрешением, тогда можно…

— Чего-чего? Ты давай, это, жаргонизмы свои побереги. Понадобятся еще. Всё на сегодня! Ты еще тут?

Домой я доехал быстро. Повезло с пробками. Анжела сидела на диване поджав под себя ноги, и разглядывала очередные черные ботинки. «Гады», как молодые их называют. Делала она это внимательно, и сосредоточенно, словно эскулап, обнаруживший новую неизвестную болезнь у некредитоспособного пациента. На девушке были одни только черные полупрозрачные колготы, аппетитно облегающие ее ниже пояса.

— Ну, подруга, дней моих суровых, — спросил я, разглядывая ее грудь, — хочешь на халяву в Питер смотать на один день? Ночь — туда, ночь — обратно. День там. Билеты и все расходы оплачивает моя фирма. Ну, как?

— А что там? — вяло и без всякого интереса, сказала Анжела, зачем-то натянув на себя черную майку. — Я, кажется, уже просила, никогда так меня не называть. Не тронь Пушкина! А нафиг в Питер? Че там щас делать-то?

— Лакримоза твоя там выступает завтра. Босс послал сделать фотосессию. Билеты дал, вот, смотри!

— Ты и твой босс, вы что, оба дураки?

— Оба. А ты-то откуда знаешь? — иронично спросил я.

— По твоим рассказам и вот по этому, — Анжела ткнула пальцем в билеты, данные мне шефом, — Лакримоза вообще в Питер не приедет в этом году! И где тут про них написано? Это — просто билеты в Блэк Клаб.

— Почему? — не понял я.

— По кочану! У Лакримозы все расписано на годы вперед, и Питер в планах пока не значится! Вот в Москве они скоро уже будут — через неделю. И потом, — Анжела заерзала, устраиваясь поудобнее на поджатых под себя ногах. Ее круглые коленки соблазнительно выглядывали из-под длинной, как юбка, черной майки, — Лакримоза, в основном, студийная группа, они очень неохотно выступают на сцене и всегда с большой рекламой.

— О, как! — восхитился я. — Вот так живешь, живешь и не знаешь, что в мире делается!

— Интернет надо читать! И перестань повторять одни и те же поговорки! От этих твоих словечек меня уже блевать тянет! Ты в Инете-то что делаешь?

— Работаю, — буркнул я, не скрывая недовольства.

— Работаю! В Инете! Уже смешно!

— Так ты едешь со мной? — раздраженно спросил я.

— Еду, почему нет? Только сначала позвоню своей питерской подруге, чтобы было у кого шмотки бросить.