— Странно, что я теперь известен за умение, которое приобрел именно в Эдирне, можно сказать, у тебя на коленях, учитель. Но если человек имеет какую-то репутацию, то он должен поддерживать ее, чтобы она не рассыпалась. Идем. — Он направился к двери. — Я кое-что покажу тебе.

Однако Хамза не двинулся.

— Я уже видел, как сажают на кол, князь.

— Ты видишь и знаешь только одну сторону. — Влад с явным сожалением покачал головой. — Только одну часть. Нет, Хамза-ага, я собираюсь показать другие плоды твоего обучения. Ты все еще ведь главный сокольничий, верно?

— Да, но чисто номинально. У меня нет времени всерьез заниматься птицами. — Хамза медленно двинулся за Дракулой. — А ты не бросил шить?

— Увы, у меня тоже нет на это времени. — Влад распахнул дверь. — А перчатка, которую я сделал, все еще у тебя?

— Да. Она и сейчас со мной.

— В самом деле? Я польщен, эниште.

Они вышли во двор. Хамза внимательно посмотрел вокруг. Под стеной были собраны солдаты гарнизона, не убитые в сражении и не успевшие сбежать. Против них стояли валахи. В руках у них были луки с наложенными стрелами. Еще несколько человек держали лошадей. Тут же лежали веревки, сложенные кольцами. Деревянные колья были связаны пучками, словно прутья, поддерживающие стога сена на лугах. Кругом царило безмолвие. Никто не шевелился. Хамза почувствовал, что его охватывает озноб.

Влад не смотрел по сторонам. Они вошли в дверь, ведущую в восточную часть крепости, поднялись по винтовой лестнице в комнату, которую недавно занимали сам Хамза и его компаньон Фома. Паша сразу увидел, что все их вещи исчезли. Вместо них здесь находился сундук с серебряным драконом крышке.

Не задерживаясь в комнате, они сразу прошли на башню.

— Ты уже видел моего прекрасного Кара-хана, но еще не знаешь, каков он в деле.

Князь приблизился к насесту, надел охотничью перчатку, протянул руку, снял с птицы путы и посадил ее себе на руку.

— Да, он действительно красавец, — пробормотал Хамза.

Несмотря ни на что, опытный сокольничий не мог не восхищаться этим великолепным ястребом.

— Ты взял его взрослой птицей или еще птенцом? — спросил он.

— Взрослым, слава богу. Он попал ко мне в прошлом году. Я ведь говорил, что Кара-хану около пяти лет. Видишь красный блеск у него в глазах?

Глаза птицы ослепительно сверкали, она жадно высматривала угощение в руках хозяина. Влад протянул руку к мешочку, который висел тут же, достал кусочек мяса, дал его ястребу.

— Его хозяином был какой-то дурак. Он пытался тренировать Кара-хана, но у него ничего не получилось, а я своего добился.

Дракула наклонился к ястребу и ласково прошептал ему что-то.

— А ты все так же тренируешь в основном соколов, Хамза? — спросил он, не отводя глаз от птицы.

— Сейчас у меня есть всего один… — И паша вдруг замолк, потому что в глазах Влада блеснула красная вспышка, похожая на свет в зрачках его хищного ястреба.

— Ты хотел бы посмотреть, как работает Кара-хан? — спросил князь. — Он отличный, неутомимый охотник. Бывало, что за один день этот ястреб добывал мне десятерых кроликов, трех зайцев и множество голубей.

— Поймать голубей очень трудно, — ответил Хамза как-то скованно, сам не понимая почему.

— И пожалуй, необычно для этого времени года. Я думаю, на кого бы нам поохотиться.

Через мгновение Влад вдруг резко, пронзительно свистнул. На башне, возвышающейся над воротами замка, громко хлопнули ставни. Распахнулось окно, из него вылетела птица. Хамза узнал своего сокола.

— Убей его, — приказал Влад Кара-хану и сбросил ястреба с руки.

Поединок оказался недолгим. Сокола только что выпустили из клетки, он плохо ориентировался над незнакомой местностью, которую, наоборот, уже очень хорошо изучил ястреб. Сокол увидел, что к нему приближается противник, догнавший его очень быстро, всего за пять взмахов крыльями, и взмыл вверх. Он рассчитывал на скорость, на свои большие крылья. Но ястребы обожают атаку снизу. Еще пять взмахов крыльями, переворот через спину, парение над жертвой — и когти Кара-хана безжалостно и сильно впились в тело сокола.

Птицы сцепились и по спирали скользили вниз. Перед самой землей ястреб снова перевернулся, оказался над соколом и отпустил жертву. Скорее всего, птица Хамзы была уже мертва к этому времени, но она совершенно точно погибла, когда ударилась о твердую, замерзшую землю перед небольшим горбатым мостом. Кара-хан опустился рядом. Когтями одной лапы он впился в тело жертвы. Ветер, дувший с реки, распушил его перья. Ястреб огляделся, вонзил клюв в бок сокола и начал рвать его.

— Что ж, летает он хорошо. — Хамза постарался, чтобы его голос звучал ровно. — Ты не собираешься позвать его назад?

— Нет, — ответил Влад, снял перчатку и положил ее рядом с собой. — Он голоден. Пусть покушает.

Князь повернулся и подошел к краю башни. Люди, стоявшие внизу, вскинули головы и смотрели на него. Связанные пленники, их охранники с приготовленными веревками, шестами, воротами — все ждали. Над площадью повисла мертвая тишина.

Влад поднял руку.

Июль 1462 года, семь месяцев спустя