Госпожа Удристе стояла за креслом с мертвым мужем и вдруг неожиданно поняла, что именно все время пытался сказать ей дух отца, который посещал ее ночами. Она хрипло вскрикнула, подалась вперед и бросилась на стрелы, которые насмерть поразили ее мужа. Грегор сделал шаг вперед, схватил даму и поднял ее. Она сопротивлялась, но он насильно вытащил ее из зала. Женщина захлебывалась рыданиями, но их было едва слышно, потому что ладонь витязя крепко запечатала ей рот.

— А что ты приготовил для меня, сын Дьявола?

Влад перевел взор на Албу сель Маре. Этот большой, могучий человек смотрел на него с явным вызовом.

Прошло несколько мгновений, прежде чем князь ответил:

— Кое-что достойное.

— Осмелишься ли ты сразиться со мной, Влад Дракула? Здесь, сейчас, на кинжалах!

Албу осторожно потянулся к поясу, где был спрятан нож. Все снова услышали, как прозвенела натянутая тетива, но Влад поднял руку и остановил лучников. Он держал так руку даже тогда, когда боярин вытащил кинжал.

— Осмелюсь ли? — повторил Влад вопрос Албу. — Возможно, и осмелюсь. Допустим, я убью тебя таким вот способом. Что это будет для меня значить?

— Ты докажешь, что родился мужчиной.

— В этом, я думаю, и так никто не сомневается. — Влад покачал головой. — Но тебе представится шанс уцелеть, в крайнем случае выпадет благородная смерть, а ведь за свое предательство ты не заслужил ни того ни другого.

Прежде чем Албу успел ответить, Ион шагнул к нему и сильно ударил рукояткой собственного кинжала по толстому запястью. Нож выпал из руки боярина.

— Тогда убей меня! — зло выкрикнул тот. — Отруби мне голову! Чего ты ждешь? Такую смерть я преподнес твоему отцу Дьяволу. — Он усмехнулся. — А он-то был настоящим мужчиной. Тебе не сравниться с ним.

— Значит, голову за голову, — ответил Влад. — Ты думаешь, что такова будет моя месть? — Он чуть помолчал и приблизился к Албу. — Нет, — проговорил князь как-то вкрадчиво. — Слишком много чести для тебя. Это было бы слишком быстро. Отмщение должно что-то означать, оставить след.

Он оторвал взор от лица Албу, перекошенного злостью и болью, и оглядел других людей, присутствующих в зале. Никто из них не осмеливался смотреть на него.

— Я не могу заставить вас любить меня, — сказал он. — И мужчины, и женщины сами решают, кого им любить, но вот боятся они по воле своего князя, делают это так, как ему нравится. Если вы будете достаточно меня бояться, то не осмелитесь предать.

Он повернулся к главному входу, где стояли четверо прислужников.

— Приведите ее, — приказал он им. — И принесите все необходимое.

Странный звук раздался в зале, полном испуганных людей. Все услышали глухие удары металла о камень, потом раздалось фырканье. В комнату ввели лошадь.

— Это Калафат, — объявил Влад, подошел к лошади и взял ее под уздцы. — Я езжу на ней с тех пор, как был заложником у турок. Она может быть быстрой как ветер, такой же смелой и отчаянной, как и сам сын Дьявола, который правит ею. — Он повернулся и погладил лошадь по носу. — Кроме того, Калафат способна двигаться очень аккуратно и неторопливо, если я прикажу.

Еще несколько человек спустились с лестницы. Они несли с собой веревки, ворот и большой деревянный шест. Солдаты, вооруженные алебардами, оттеснили людей на одну сторону зала, их товарищи быстро убрали из его центра столы, стулья, кресла и гроб. Здесь остались только Ион, скрутивший Албу, и Влад, державший под уздцы Калафат.

Князь внимательно наблюдал за тем, как прислужники делали то, чему он научил их. Они привязали веревки к шесту, а потом и сам шест — к седлу лошади.

Когда все было готово, он обернулся к человеку, который стоял рядом с Ионом.

— Надеюсь, Албу сель Маре, ты простишь нам нашу неловкость? Я только один раз видел, как это делается. — Влад рассмеялся.

Илона не могла отвести глаза и оторвать пальцы от решетки. Она не переставала изумляться тому, что видела, и даже не обращала внимания на мучительную боль. Князь не смеялся. Точнее, он не смеялся так, как она привыкла, был словно чужим. Ее князь, ее Влад не мог спокойно находиться рядом, когда Ион вытащил нож и сорвал одежды с огромного тучного человека, открыв его дряблое тело. Ее князь не мог опуститься на колени и встать между голыми, толстыми, испещренными синими узлами ногами этого толстяка, которого охранники сильно наклонили.

Она видела, как опустился кинжал, и ничего больше. Спина Влада заслонила от нее то, что происходило, но Илона слышала ужасный крик, который становился все громче, все страшнее по мере того, как другие участники действа опускали затупленный конец шеста, наклоняя его к огромному обнаженному телу.

Влад подошел к лошади и что-то шепнул ей на ухо. Когда Калафат медленно пошла вперед, Илона зажмурила глаза, чтобы ничего больше не видеть, но не слышать она не могла. До нее доносились неумолкающие стенания мужчин и женщин и низкий, глубокий рев Албу сель Маре, внезапно сорвавшийся на пронзительный визг.