Сосед справа наступил ей на ногу, сосед слева больно ткнул локтем в бок. Господи, выбраться бы из этой ежедневной преисподней. Оказаться бы сейчас где-нибудь подальше — все равно где. Она даже пожалела, что отказалась от аренды коттеджа, несмотря на то что добираться оттуда в Лондон было жутко неудобно. Если уж нельзя уехать за границу, так неплохо было бы развеяться и провести несколько дней за городом. Сама не заметив как, она начала думать об Алане. Хорошо ему в Бамфорде, прелестном маленьком городке, в окружении сельской тишины и покоя, где он занимается настоящим делом, которое никак нельзя назвать однообразным и скучным. К тому же скоро Пасха. Весна за городом! Новая жизнь, зарождающаяся в холодной земле! «Быть в Англии теперь, когда апрель…» [1]

Вокруг стоял характерный запах, несмотря на то что кто-то — Алан Маркби заметил это еще на подходе к дому — открыл окна на втором этаже. «Наверное, какой-нибудь молодой констебль, еще не привыкший спокойно переносить соседство со смертью и сопутствующими ей признаками», — думал он, поднимаясь по голой скрипящей лестнице и стараясь не дотрагиваться до перил, чтобы не оставлять лишних отпечатков пальцев. Он также следил за тем, чтобы не касаться стен, но не только потому, что не хотел усложнять работу криминалистам, — просто они были все черные и липкие от грязи.

Он прибыл на место преступления последним — ему позвонили, когда он был на другом конце участка. Скорее всего, все необходимое уже было сделано, и тело отнесут в ожидающую снаружи машину скорой помощи сразу после того, как он его осмотрит. На противоположной стороне улицы собралась небольшая толпа зевак. Маркби знал, кто-то из этих любопытствующих — настоящий некрофил. Всегда хоть один да найдется. Такие типы обычно останавливают полицейских и расспрашивают их о самых отталкивающих подробностях. Иногда они выдают себя за журналистов.

Дичь. Вот на что это было похоже больше всего. Тетерев или фазан, подвешенный в сарае для того, чтобы кровь вытекла, а мясо достигло нужной кондиции. Здесь же запах дозревшей убоины смешивался с запахами пыли, сырости, плесени, ветхости — этот дом, как и несколько других зданий по этой улице, соединенных общими стенами, предназначался под снос. На их месте власти собирались построить несколько многоквартирных малоэтажек. Однако в соседнем доме еще кто-то жил. Это хорошо. Возможно, жильцу есть что сказать полиции. Дом, в котором был найден труп, считался уже пустующим, дверь и окна на первом этаже были заколочены досками. Но сквоттеры нашли способ пробраться внутрь.

Маркби услышал гул голосов, доносящийся из-за закрытой двери на втором этаже. Преодолев последние ступеньки, он вошел в комнату. Все обернулись.

— Сэр, наконец-то вы приехали! — с явным облегчением воскликнул сержант Пирс. Ему тоже не терпелось поскорее убраться отсюда. В комнате запах смерти чувствовался значительно сильнее. Парнишка-констебль вытирал пот с позеленевшего лица и жался поближе к двери. Было жарко и душно, и это ускорило разложение лежащего на кровати тела.

— Простите за опоздание! — сказал Маркби. Извинение не было формальным — видно было, как все измучились, дожидаясь его.

— Доктор Фуллер уже уехал, сэр. Он сказал, что у него назначена встреча и он не может ждать.

— Ничего страшного. Уверен, что он позвонит, как только освободится.

— Ребята уже отщелкали свои пленки, — продолжал Пирс, указывая на двух полицейских фотографов, угрюмо подпирающих стену. — Может быть, им уже?..

— Что? Ах да, конечно. Вы можете быть свободны. В принципе вам совсем не обязательно было меня ждать.

Фотографы сорвались с места и столкнулись в дверях, загремев аппаратурой. Кое-как расцепившись, они бегом спустились по лестнице. Констебль с зеленым лицом проводил их завистливым взглядом.

— Ну что ж, давайте посмотрим, — сказал Маркби без особого энтузиазма в голосе.

Не говоря ни слова, Пирс отвернул простыню, которой было накрыто тело. Маркби сказал:

— Она, наверное, была хорошенькой — до того, как…

На взгляд ей не могло быть больше двадцати одного — двадцати двух лет. Ее глаза, широко раскрытые, неподвижные, имели мутный лиловый оттенок. На ней была грязная футболка и небрежно обрезанные у колен джинсы. Футболка была задрана — скорее всего, доктором Фуллером во время осмотра, — так что открылся провалившийся живот. Ее левая рука лежала ладонью вверх, вся в красных точках и фиолетовых синяках, постепенно скрывающихся под узором трупных пятен.

— Кто ее нашел?

— Жилец соседнего дома. — Пирс показал на стену, отделяющую этот дом от следующего. — Он боялся пожара и поэтому иногда проверял, как тут и что. Он решил, что сквоттеры убрались отсюда, и пришел поглядеть, много ли они тут насвинячили. Ах да, мы нашли шприц — он лежал вот здесь, на полу возле кровати. — Пирс продемонстрировал пластиковый пакет со зловещей уликой.

«Мерзкое жало», — подумал Маркби. Вслух же он спросил:

— Доктор Фуллер не рискнул предположить, когда она умерла?