Ренард развернулся и направился прямиком к алкмаарцу. Двигался следопыт неслышно, ступал мягко, ни одна ветка под ногой не дрогнула, ни один камешек не зашуршал.

— Ты спишь? — спросил Ренард, остановившись подле лежавшего.

— Нет, — донесся шепот не громче шуршания листвы.

— Тогда почему закрываешь глаза?

— Чтобы стервятники не выклевали.

— Если тебе не надо спать, почему не встанешь на пост вместо одного из наших?

— Встану. Но только вместе с Иргом.

Дарган сел, поднял веки и кивнул в сторону спящей Тейры.

— Понятно, — усмехнулся Ренард. — Эта девушка — твоя невеста? Ну… то есть была… когда ты был жив.

— Нет, — покачал головой Дарган. Мгновенно нахлынуло прошлое — Лиин, день свадьбы, чума. — Нет. Я встретил ее уже здесь, в пограничных землях. Она — единственная уцелевшая. Единственная живая из Алкмаара. А моя невеста, Лиин, она исчезла. Но я верю, что найду ее. И непременно — живой.

— Жаль, что не невеста… — Ренард кашлянул. — Когда ты смотришь в другую сторону, Тейра просто пожирает тебя взглядом. И в глазах ее такая страсть… такое желание. Иногда мне кажется, что одна ее любовь может тебя исцелить, но иногда… что она может тебя убить, если ты воскреснешь и скажешь, что любишь другую.

— Ты так хорошо разбираешься в девушках, что можешь прочесть в глазах Тейры ее чувства? — спросил Дарган с недоверием.

— Ну, такую страсть трудно не заметить.

Алкмаарец повернулся и посмотрел на спящую.

— Я часто на нее смотрю, когда она спит, и пытаюсь отыскать в ней сходство с Лиин. Пытаюсь, но не могу. После смерти можно любить лишь то, что любил при жизни.

— Тогда отыщи Лиин. — Ренард повернулся и направился в обход лагеря.

А Дарган все смотрел на Тейру. Она спала. Навес из лапника защищал ее от капель дождя. Дарган снял с шеи медальон и осветил его светом лицо спящей девушки. В первый момент ему показалось, что он видит Лиин. Дарган вздрогнул всем телом, и иллюзия пропала. И все же спящей Тейра показалась ему необыкновенно красивой. Или это «Свет души» так преобразил ее лицо?

Дарган вновь надел медальон на шею и отвернулся.

— Чем нежить отличается от живых? — спросил Ренард.

— Низшая нежить тупо выполняет приказы Мортис.

— Так и у людей, — кивнул Ренард.

— Высшие тоже подчиняются, хотя и воображают, что обладают собственной волей.

— Аналогично.

— Можно восстать против Мортис, но любой бунт обречен на провал и будет жестоко подавлен.

— У вас нет желаний?

— Желания есть, — покачал головой Дарган. — Дело в другом. Нас ничто не трогает, ничто не волнует. Мы холодны. Это главное.

— Но ты спас Джастина, — напомнил Ренард.

Дарган задумался.

— Да спас… Свет… — он осекся. — Сам не знаю почему, — добавил поспешно.

— Послушай, у меня к тебе еще один вопрос, и это касается не Тейры…

Договорить Ренард не успел.

Громко хлопая крыльями, между деревьев пролетела горгулья.

Краем глаза следопыт уловил движение серых теней за стволами.

— Волки! — крикнул он.

И невольно вскинул руку, будто собирался вытянуть стрелу из невидимого колчана.

— Задница Бетрезена… — пробормотал следопыт, сообразив, что безоружен.

Дарган вскочил и ринулся в темноту.

Идразель тоже проснулся и первым делом поднял посох, ярко осветивший поляну. Где-то в отступающей темноте послышалось рычание, потом визг, и все стихло.

— Кто стоял на часах? — спросил Идразель.

Ренард шагнул к нему.

— Ну, я.

— Около лошадей надо стоять! — рявкнул демонолог. — А не подле баб ошиваться.

Дарган вернулся и первым делом отправился проведать Бешеного.

Дождь усилился, Ренард понял, что в эту ночь ему не доведется выспаться. Остальные тоже проснулись до срока, сбились в кучу, клацая зубами. Следопыт наломал лапника и соорудил прикрытие для костра. Удалось вскипятить воду и заварить малиновые листья, пили горячее, ругались, ждали, когда небо посереет, и можно будет тронуться в путь.

К сожалению, следопыт так и не поговорил с Дарганом о том, что его мучило.

Уже когда совсем рассвело, дождь прекратился, но низкие тучи по-прежнему нависали почти над самыми вершинами деревьев. Маленький отряд двигался медленно — почва в этих местах была глинистая, дорога сделалась скользкой, будто покрылась льдом, копыта коней скользили.

Дарган ехал впереди. Он-то и нашел мертвого пехотинца. Вернее, мертвеца учуял конь смерти. Видимо, парень этот, вчерашний крестьянин, нынче вояка, умер от ран, и его товарищи попросту оставили убитого у дороги, для видимости завалив тело камнями. Какая-то мелкая хищная тварь обглодала умершему руку, но все тело не сумела вытащить из-под завала. Тело отдали Бешеному.

Вскоре свежие могилы стали попадаться с завидной регулярностью. Впрочем, настоящими могилами эти захоронения назвать было нельзя — тела просто оставляли в небольших углублениях, накрыв ветками и дюжиной камней. Многие из таких захоронений разрывали волки, но часть осталась нетронутыми. Было ясно, что какой-то отряд, обремененный обозом с ранеными, двигался впереди. Возможно, отряд Даргана вскоре его нагонит.