– Все законные детишки собрались у постели умирающего отца. Видимо, так они ощущают себя ближе к миллиардам, – заметила Саш'a. – И ни слова обо мне, его незаконнорожденной дочери, и тем более о тебе, единственной внучке.

– Я уже говорила тебе, тетушка, что не хочу ни гроша Веллерсхофов, – сказала Наташа. – Мне не нужны их миллиарды, я вполне довольна своей нынешней жизнью.

– В которой с недавнего времени появился Маттиас, – сказала с легкой усмешкой Саш'a. Наташа смутилась. Тетушка толкнула ее в бок локтем. – Но признайся честно: получить небольшую сумму в пять или десять миллионов ты бы все же не отказалась, а? И ты, и я имеем на них законное право! Представь себе, какой поднимется шум, когда подтвердится, что я – не аферистка, а настоящая дочка графа, а ты – его внучка! Что ж, отличная будет месть!

– Возмездие, – поправила ее Наташа. – А ты права. Воображаю, как начнет беситься Корнелия, а вместе с ней трое моих дядек, когда узнают, что и мы предъявили права на наследство.

– Но мы должны поторопиться, племянница! Если бы мы были в Германии, то обязательно бы получили какую-то часть наследства старого графа, – там никто по закону не имеет права полностью лишить своего отпрыска, даже незаконнорожденного, денег, имеется так называемая обязательная часть наследства. Но чтобы не платить большой подоходный налог, а его детям – крупный налог на наследство, граф еще в середине восьмидесятых, после того, как оказался замешанным в ряде политических скандалов, покинул Германию и переселился в Швейцарию. А согласно здешнему законодательству, каждый волен распоряжаться своими деньгами как ему заблагорассудится, и оспорить затем через суд его решение практически невозможно. Последнее завещание графа, содержание которого он не скрывает от общественности, гласит, что его дети, перечисленные поименно, получают в равных долях все его имущество, а Корнелия, помимо всего прочего, контрольный пакет акций холдинга. Как только старик умрет, завещание вступит в силу, и мы ничего не сможем изменить. А вот если мы застанем графа еще живым и убедим его отменить старое завещание и составить новое...

– Тогда Корнелия и ее братцы лопнут от злости! – воскликнула Наташа. – Они наверняка уже поделили миллиарды своего отца. Но зачем людям столько денег? Они все равно не смогут истратить их в течение всей жизни!

– О, для таких, как Корнелия, деньги не только способ получить все, что желаешь, но и фундамент собственной власти, – пояснила Саш'a. – Даже унаследовав одну четвертую огромного состояния отца, она одним махом войдет в десятку самых богатых людей мира.

– И мы должны этому помешать! – заявила Наталья. – Я не позволю Корнелии одержать триумф и превратиться в миллардершу. Ее место не во дворце, а в тюремной камере. На войне как на войне, тетушка!

– На войне как на войне, племянница! – ответила ей в тон Саш'a. – Но мы должны поторопиться – времени в обрез. Граф фон Веллерсхоф, твой дед и мой отец, находится у себя на вилле, обитатели которой ждут не дождутся его кончины. И единственный способ спутать карты Корнелии и ее братцам – поговорить со стариком. Ты так похожа на его мать, что он не усомнится в правдивости истории. Да и вспомнит о моей матушке, горничной в отеле. И тогда он внесет наши имена в завещание или вообще оставит все свои деньги нам обеим, чтобы наказать преступных законных детишек.

– Не представляю, что в таком случае произойдет с тетушкой Корнелией, – ответила, смеясь, Наташа. – О да, отличный план! Но каким образом мы сумеем поговорить со стариком? Он ведь смертельно болен и находится на вилле. Ты же сама говорила, что граф уже давно, несколько лет, никуда не выезжает. Нет смысла рассчитывать, что он вдруг сейчас отправится на прогулку за пределы своего поместья...

– Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе, – заключила философски Саш'a. – Старик, не исключено, и правда при смерти, поэтому нам надо поспешить. Если он и покинет виллу, то уже мертвым. Значит, у нас имеется единственная возможность поговорить с ним, открыть ему глаза на наше происхождение и на поведение законных отпрысков и перетянуть на свою сторону – мы должны проникнуть на виллу!

Наташа, вспомнив кадры из репортажа (высоченный каменный забор, металлические ворота, неприступный домина), с сомнением покачала головой:

– Но ведь вилла отлично охраняется! Если мы просто позвоним и попросим аудиенции у графа, нас отошьют.

– Поэтому мы не будем спрашивать ни у кого разрешения, – улыбнулась Саш'a, – а проникнем на виллу незаконно, как уже сделали, посетив особняк моей милой сестрицы и по совместительству змеи подколодной Корнелии. И это станет первым этапом нашей мести. Пардон, возмездия. Мы отнимем у Корнелии и ее братцев деньги!

– И ты думаешь, у нас получится? – в голосе Наташи звучала неуверенность.

– Я не думаю. Я убеждена, – вскинула дерзкий взгляд Саш'a. – Но мы не должны терять время. Пора приступать к разработке плана, дорогая племянница. Или ты предпочтешь остаться в отеле, поручив мне самой пообщаться со стариком?

– Нет, я с тобой, – ответила Наташа. – Признаюсь, мне очень интересно увидеть человека, являющегося моим родным дедом. И очень хочется посмотреть в глаза Корнелии, заточившей мою маму в тюрьму.

– Ну тогда – вперед! Вот что я думаю по поводу нашей новой авантюры...

Кредо Саш'a Монтини, начиная с самого детства, было – «Никогда не останавливаться перед трудностями». Когда ее не захотела принять в футбольную команду ватага мальчишек, она вызвала на поединок их главаря и расквасила ему нос. Когда главный редактор «желтой» газеты, в которой работала девушка, публично заявил, что никто и никогда не предоставит репортажа, который удивит его, Саш'a исхитрилась проникнуть в номер отеля, где обитал известный голливудский актер, и, притаившись под кроватью, стала свидетельницей занимательной сексуальной оргии, детали которой она изложила на бумаге и предоставила шефу, – у того от изумления аж отвисла челюсть. И так далее. Но когда девушка узнала, что у ее мамы обнаружили опухоль, она решила, что справится с этой проблемой – и потерпела первое поражение. В день похорон мамы Саш'a дала себе слово, что никогда больше не окажется проигравшей. Поэтому у нее и появился план.