— Думаю, знаете. К тому же очень хорошо — вы на него работаете.

— Поверьте, я знаю его очень давно. И с ним трудность не в том, чтобы его найти. А в том, чтобы ему не попадаться, — все же сказал бармен, принявшись методично вытирать стаканчики, и в его движении не было ничего такого, что выдало бы его волнение.

— Нам очень не обходимо его найти, — четко и тихо проговорил Калеб. Глаза парня сузились, он был напуган, но не слишком. Значит и раньше имел дело с таким, как Калеб. Если вампиры его не пугали, он пережил и повидал многое. Интересно!

— Ладно, я постараюсь. Оставьте номер телефона, через два дня у вас будут новости по этому поводу. Мою цену вы знаете?

Калеб молча поставил конверт. Сверху кинул свою визитную карточку.

Когда мы шли к машине, я еще долго оборачивалась на невозмутимого бармена, и лишь тогда решилась спросить Калеба:

— Зачем ты оставил визитку? Изегрим и так знает, кто его ищет? Разве ему обязательно знать все о тебе? Ты ведь стаешь мишенью!

— Именно этого я и добиваюсь.

Я ахнула и застыла возле машины.

— Ты сдурел? Это опасно!!!

— Не так опасно как тебе кажется. Если они начнут следить за мной, то молодые волки больше будут понимать, с кем связались и надеюсь, очень надеюсь, что страх возьмет верх.

— Ты не знаешь… — меня затрясло от страха, — мысли Изегрима наполнены адреналином, когда он думает об опасности, идущей от вас. Его возбуждает возможность померяться силой! И это передается молодым волкам!!!

Я даже топнула ногой от злости и негодования. Мысли и планы Калеба меня напугали. Все внутри скрутилось и сотряслось от боли в предчувствии чего-то ужасного. Если Изегриму представится возможность убить Калеба, чтобы насолить мне и лишить меня смысла жизни, он это сделает.

Калеб пожал плечами равнодушно, не понимая, о чем я думаю и почему так переживаю. Для него все было просто.

— В любом случае мне надо с ним встретиться — хочу узнать, что он человек. Если я буду знать о втором из двух главных еще до официальной встречи, узнать волчицу будет не так уж и тяжело. Изегрим больше мне рассказывает о себе своими поступками.

Мое сердце отчаянно кричало об опасности, которую никак не хотел видеть Калеб. Неужели он был по-прежнему ослеплен местью? Я знала, как его пугало, что со мной тогда могло что-то случиться. Но разве это повод подвергать риску себя?

— Если он тебе навредит или что-то сделает… я не знаю…я не смогу… — я не сумела посмотреть на Калеба, говоря это. Мой подбородок предательски дрожал, и мне едва удавалось сдерживать слезы. Неожиданно дверка машины отворилась, и сильная рука затащила меня в середину.

— Глупая, — тихо пропел Калеб, когда мое лицо уткнулось в его шею. — Он не сможет мне навредить. Вряд ли Изегрим знает, как это — убить вампира.

— Даже не говори мне об этом! — я протестующе затрясла головой. — Я боюсь слышать об этом.

— Когда-нибудь ты узнаешь, тебе придется об этом услышать. Но я согласен, это время еще не наступило. Но ты должна понимать, есть возможность, что нас когда-нибудь не станет, и меня тоже.

Калеб мягко поцеловал меня, но и это не развеяло моего страха, а особенно моей злости на его слова. Даже то, что Калеб держал меня за руку, пока мы возвращались домой, ничего не меняло. Он все время смотрел на меня, но я копила в себе злость, обижалась на его глупые слова, которые меня так испугали. А перед глазами застыла картинка того, что однажды Калеб может мне больше не улыбнуться. Его может не стать так же, как и дочери Аераса. Что он может просто перестать существовать.

Мелькающие холодные деревья, покрытые снегом, раздражали как никогда. Я просто не могла поверить в возможность того, что мой Калеб, может умереть. При одной мысли об этом, меня выворачивало наизнанку.

Я так же не стала говорить с Калебом, когда мы приехали домой. Пока он беседовал с моими родителями и остальной частью семьи, я ела на кухне, раздраженно стуча посудой. Мой страх выливался в злость. Так и не смотря на своих родных расположившихся в гостиной, я прошествовала в свою комнату, даже не взглянув на близнецов, не желая их расстраивать. Они почти всегда были очень чуткими к изменению моего настроения.

Хлопнула я дверью так же, как и посудой на кухне — очень громко, что все предметы в моей комнате затряслись. На пол полетели подушки, и я в прыжке завалилась на кровать, в чем была. Если бы сейчас поблизости оказался какой-либо волк, я бы истерзала его сознание в клочья! Никто не смеет причинять боль Калебу!

Калеб появился в комнате как всегда беззвучно. Глянув мельком на его ожидающую фигуру, я натянула наушники и включила музыку. Как он только смеет рассуждать о своей смерти!!!

Постояв минуту-другую, Калеб лег рядом. Я закрыла глаза, чтобы не смотреть на него. Когда внезапно музыка в наушниках прекратилась, я все равно не открыла глаз. Ну, почти.