По дороге задержанные пришли в себя и удивленно начали рассматривать сопровождающих.

– Где я? Что со мной? Куда вы меня везете?— растерянно спросила Роза Максимовна.

– Ой, а если моя жена Олечка узнает, что я был задержан с женщиной?!— поник головой Беркин.

* * *

—Товарищ майор! Очень прошу — отпустите меня домой,— взмолилась Роза Максимовна.— Не говорите ничего мужу! Не знаю, какой бес меня сегодня попутал, все делала будто в угаре... Ничего не понимаю! Я никогда еще не впадала в криминал! Это просто невероятно! Я, наверное, заболела — мне теперь нужны витамины, диета, спокойная обстановка... Хочу домой-ой-ой — совсем уж по-детски захныкала

Роза Максимовна, и из ее глаз заструились слезы.

Майор переглянулся с Маликовым, Ковшовым. Милиционеры недоуменно пожали плечами.

– Может, будем считать...— на полном серьезе произнес майор Муратов, погладив свою мохнатую бровь,— что у вас, уважаемая, был солнечный удар?

– Был, был! Именно — он, удар! Сегодня солнышко уж так припекало, так припекало, а у меня как на грех бирюзовой шляпки в тон этому платью не нашлось. Зонтика два, правда, есть, зарубежных, ко оба они скорее для дождя. Вы знаете, одна знакомая обещала преподнести мне какой-то изумительный полузонтик-полувеер от солнца...

– Довольно, гражданка,— сказал майор.— Идите домой и подумайте над тем, почему вы сегодня стали всеобщим посмешищем! Хоть авторитет мужа пожалейте, если уж о своем добром имени не заботитесь, простите за резкие слова. Сервизы пока оставьте у нас. За них и за те, разбитые, заплатите потом, когда склад предъявит иск. До свиданья!

– До свиданья?— удивилась Роза Максимовна.— Значит, мне еще придется сюда к вам приходить?

– Может быть,— ответил майор.— Сержант, оформите все как полагается и проводите гражданку.

Роза Максимовна, не спеша, вынула из золотистой сумочки пудреницу в виде раковины-жемчужницы, какие-то цветные тюбики, деловито подреставрировала фрагменты своего лица, очаровательно улыбнулась, сделала глазки майору и вышла из кабинета. За ней последовал сержант Маликов.

—Страшный случай,— Муратов выколотил пепел из погасшей трубки и начал набивать ее табаком.—Что с ними случилось? Ковшов, как ты. думаешь?

Милиционер развел руками:

– Вроде бы трезвые... А с Беркиным — кладовщиком будете беседовать, товарищ майор?

– Веди его сюда,— раскуривая свою большую трубку, молвил Муратов.

Кругленький Беркин по прозвищу «Невеста», потупив очи, предстал перед майором.

—С вами, гражданин, дело посложнее,— пыхтя трубкой, проговорил майор.— Использование служебного положения, злоупотребление, нарушение правил торговли... э-э, тут целый набор безобразий! Давайте разбираться по порядку... Боюсь, вас не «Невестой» теперь называть будут, а «Черным ходом». Беркин — Черный ход, а?!

ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРОИСШЕСТВИЯ ПЕРВОГО.. НЕСЧАСТЛИВАЯ ЗВЕЗДА КЛАДОВЩИКА БЕРКИНА ПО ПРОЗВИЩУ «НЕВЕСТА»

Заведующий складом Беркин по прозвищу «Невеста» был несчастен в браке — об этом знал весь Ново-Дарьинск. Причем, сказать просто несчастен — значит, ничего не сказать: он по-настоящему бедствовал, Аллах послал ему (а ЗАГС зарегистрировал) крайне ревнивую супругу по имени Олечка, Олечка от природы кроткая как ягненок (по утверждению ее родителей), становилась настоящей тигрицей, когда в ее сердце попадал вирус ревности. А так как она ревновала мужа постоянно, то бедняге Беркину так ни разу и не представилось случая убедиться в ее природной кроткости, и от этого Беркин постоянно томился страхом и тяготился шаткостью своего семейного бытия.

В силу указанной особенности характера Олечки, Беркин более всего на свете боялся невзначай испачкался на складе красной краской. Доказать жене, что не губная помада, абсолютно не представлялось возможным. Даже если следы краски оказывались на манжетах брюк.

Со временем у Беркина выработалась защитная привычка: если он шел с Олечкой по улице и в поле зрения попадало существо женского пола, то голова его автоматически молниеносно поворачивалась в противоположную сторону. Но это не всегда убеждало Олечку в безгрешности мужа, ибо, как правило, и на другой стороне улицы оказывалась какая-нибудь представительница прекраснейшей половины человечества.

Чуть ли не ежедневно Олечка устраивала Беркину различные проверки. Она, например, могла тайно проникнуть на склад, спрятаться среди товаров и тихо сидеть там, выжидая, когда в помещение заглянет женщина. И даже традиционная дамская мышебоязнь (чего-чего, а уж мышей на складе хватало!) у Олечки отступала на второй план перед всепоглощающей ревностью.

Трагедия Беркина заключалась и в том, что его стиль работы на складе требовал многих встреч с различными людьми. И когда Олечка примечала, как в склад проскальзывала женская фигура, то... если после «выяснения отношений» Беркин отделывался бюллетенем на три дня — это считалось у него большой удачей!