— Сама нога — нет, но ценно то, что в ней спрятано. Смотри.

Незнакомец повернул колено деревянной ноги, и часть ее отделилась. Внутри нога оказалась полой.

— В ней он хранил все свои сбережения в виде векселей и бумажных денег. Сумма была приличная.

— А семьи у него не было?

— Тут ты попал в точку. У него был сын, но бездельник и порядочная скотина. Он знал, что хранится в отцовской ноге, и стал требовать, чтобы я отдал ему деньги, которые якобы принадлежат ему по праву. Я, разумеется, отказался. Он ушел, пригрозив, что так этого не оставит. В тот же вечер, когда, как он посчитал, я не следил за ногой, он прокрался ко мне и утащил ее.

— А вы следили?

— Ну, скажем, для меня это не было неожиданностью.

— И он взял все деньги?

Незнакомец рассмеялся:

— Когда он сунул руку в тайник, там его ждал очень неприятный сюрприз.

— То есть сюрприз был в том, что он не нашел там денег? — нахмурился Джером.

— Ну да, и это тоже.

Джером был сбит с толку:

— А что еще? Какой еще сюрприз там был?

Его собеседник встал и с некоторым трудом запихал деревянную ногу обратно в мешок, загадочно улыбаясь.

— Кое-кто забрался туда — поверь, без моего участия.

— Кто-то вроде скорпиона?

— Ну да вроде. И находка оказалась для парня фатальной.

— А нога по-прежнему у вас.

— Я считаю, что она вернулась к законному владельцу.

— Но зачем она вам?

— У меня такое чувство, что она мне когда-нибудь пригодится. — Незнакомец потянулся и зевнул. — Ну что ж, — сказал он решительно, — мне пора. Путь неблизкий, надо подниматься в горы.

Джером поежился.

— Чего ради вам туда тащиться? В это время года там холодина, а чуть позже станет еще холоднее. Лучше переждать зиму в лесу.

— Нет, мне надо идти, — возразил путник. — Меня там… ждут, — добавил он заговорщическим тоном. Он пристально посмотрел на Джерома, и у парня возникло ощущение, что путник оценивает, пригоден ли он для какого-то дела. Но затем тот встряхнул головой и стал собирать свои пожитки.

— Успеха вам, — сказал Джером, что было для него совсем уж не характерно, и пожал незнакомцу руку. — Может, и свидимся еще когда-нибудь.

— Возможно, — согласился незнакомец и перебросил свой плащ через плечо, нечаянно задев им Джерома. Все волоски стали дыбом на голой руке юноши, по телу прошла дрожь. Никогда еще он не прикасался к такой мягкой ткани! Одежду Джерому вязала мать, и вся она была жесткой и грубой и, чуть намокнув, начинала вонять, что в это время года случалось почти каждый день. Плащ этот вызвал у него ощущение, близкое к шоку. Незнакомец собрался уходить, но Джером окликнул его:

— Погодите! Я еще хочу спросить…

Тот обернулся к Джерому.

— Этот ваш плащ… Из чего он сделан?

— Из шкуры якостара, естественно, — ответил незнакомец и углубился в лесную чащу.

Джером был в полном смятении. Только сейчас до него дошло, что он даже не спросил путника, как его зовут. «А в ноге-то, наверное, были деньги!» — пришла запоздалая мысль.

За ужином из тушеной свинины и желудевой похлебки Джером рассказал домашним о встрече с незнакомцем.

— Якостар? — нахмурился отец. — Лучше тебе не думать о таких вещах. Это не про нас. Самая дорогая шерсть в мире, и материал из нее получается мягче некуда. Якостары водятся на самых верхних склонах гор. Только дурак полезет туда за ними. У нас в деревне таких нет.

— Но я… — начал было Джером, однако по лицу папаши он понял, что лучше не продолжать.

В ту ночь Джером не мог уснуть до утра, в голове его бушевали мысли. Он все время вспоминал прикосновение плаща, и при этом кончики его пальцев покалывало. Якостар стал вдруг олицетворять все, чего Джером хотел от жизни, но был лишен. Он не собирался повторять бесконечный мученический путь своего отца. Неожиданно у него появились планы на будущее, и они не были связаны с лесом. И тем более со свиньями.

«Почему у этого путника, по всему не слишком-то богатого, есть такой роскошный плащ, а у меня нет? — думал он. — Чем он лучше меня?»

Этой ночью он поклялся, что у него будет плащ из якостара и все остальное, что при нем полагается.

Боврик стряхнул с себя воспоминания. Думая о том, что по иронии судьбы он ведет шикарную жизнь всего лишь в нескольких милях от того места, где вырос в нищете, он не мог сдержать улыбки.

Он попрыскал любимыми лимонными духами в воздух, прошелся сквозь ароматизированное облако и вернулся к шкатулке с глазами, чтобы выбрать один из них на текущий день.

Успешно решив проблему с выбором глаза, он взял чашку любимого чая леди Мандибл, заваренного из листьев редчайшего сорта, собранных большим и указательным пальцами на высоте человеческого локтя с кустов, произрастающих исключительно на секретной плантации одной из восточных стран, и произнес тост в пространство:

— За тебя, Огастес Фитцбодли. Если бы не ты, у меня ничего не вышло бы.