Обе стороны встретились в условленном месте и построились в боевой порядок. Немного позади бутелези стояли их женщины, пришедшие «поразвлечься»; они принесли с собой много пива, чтобы отпраздновать победу.

Чака лично командовал войсками. Воины полка Фасимба – их было теперь около трехсот человек – находились в центре, сразу за ними построились белебеле. Таким образом, эти два полка составляли «голову» и «грудь». По обе стороны от полка Фасимба расположилась бригада Изим-Похло, разделенная, следовательно на две части. Перед самым началом боя они поспешно развернулись, образовав охватывающие «рога». Общая численность войск Чаки достигала примерно семисот пятидесяти человек.

Бутелези, числом около шестисот, под командой Пунгаше построились в четыре или пять шеренг. Протяженность их фронта составляла около двухсот ярдов. Сам Пунгаше устроился на холме позади своих войск. До Чаки все вожди придерживались того же правила: подальше от опасности.

Благодаря своим шпионам Чака знал численность бутелези с точностью почти до одного человека. Он старался, насколько это было возможно, скрыть собственное численное превосходство, построив своих воинов как можно плотнее и приказав им держать щиты в положении «к ноге» (то есть прижимая к бедру).

Но вот он проревел приказ изготовиться к бою. Воины повиновались, и тогда последовала новая команда:

«Щиты на руку!» (То есть обратить их к противнику). Этот маневр был рассчитан на то, чтобы у врагов создалось впечатление, будто численность его войск, как по волшебству[63], удвоилась.

Между двумя армиями оставалось ярдов сто. Чака приказал «рогам» развернуться; некоторое время пораженные бутелези глазели на них, ничего не понимая. Но тут центр размеренным шагом двинулся вперед. Мгобози находился в авангарде полка Фасимба. Чака стоял позади, непосредственно перед белебеле; он был более чем на полголовы выше своих воинов и отлично видел все, что происходило на поле боя.

Подойдя к бутелези на расстояние шестидесяти ярдов, зулусы издали свой страшный боевой клич: «Си-ги-ди!» и ринулись на сбитого с толку противника, который успел лишь осыпать их градом метательных копий, но без всякого результата. Вслед за этим воины полка Фасимба, вооруженные смертоносными ассегаями, атаковали врага. Через короткое время первый ряд бутелези словно растаял под натиском торжествующих зулусов, громко провозглашавших «Нгадла!». Мгобози находился в гуще сражающихся. Следуя правилу «цепляй щитом слева», он заставлял одного противника за другим подставлять ему левый незащищенный бок и наносил удар под сосок, крича своим воинам: «Колите, ребята, колите!». Вскоре бутелези в панике бросились бежать, но что толку! Босоногие убийцы не только не отставали, но и обгоняли бутелези, обутых в громоздкие сандалии.

К тому же два сближавшихся «рога» стали смыкаться, и в образованном ими кольце очутились кроме воинов перепуганные женщины – зрительницы. Напрасно бросали на землю свои копья бутелези, ожидая, что, по освященному веками обычаю, зулусы возьмут их в плен. Вооруженных или безоружных, их тут же убивали. Опьяненные воинственным пылом и видом крови, зулусы настигли окруженных женщин, среди которых пытался спрятаться кое-кто из воинов бутелези, и начали безжалостно убивать кричащих женщин. Через короткое время последняя жертва умолкла навеки.

Затем зулусы добили всех раненых противников. Каждому убитому вспороли живот, «чтобы из него могла выйти душа». Только Пунгаше и половине его свиты удалось спастись: они бежали по заросшей лесом долине речки, впадающей в Уайт Умфолози. Остальные приближенные Пунгаше образовали заслон и некоторое время отвлекали преследователей, пока те не настигли их и не уничтожили.

По всем направлениям были разосланы отряды зулусов, чтобы захватить женщин, детей и скот, убить старых и больных, сжечь все краали.

Потери зулусов оказались удивительно невелики. Ранеными занялись друзья, а тех, кому уже нельзя было помочь, ударом ассегая в сердце еще до захода солнца отправили на тот свет. Предполагалось, что тяжело раненные, которые были не в силах говорить, дали согласие на применение к ним этого нового спартанского метода, даже если их никто об этом не спрашивал.

Подводя итог событиям дня, Чака избавился от всяких сомнений: в стране нгуни родилось новое военное искусство. Правда, вождю бутелези удалось бежать, но он бросил свое племя и превратился в изгнанника, укрывающегося в чужих землях. Как выяснилось позднее, он искал убежища у Звиде, вождя сильного племени ндвандве. Когда Пунгаше пожаловался Звиде на то, что вождь зулусов выгнал его из родного дома, а племя уничтожил, Звиде задал издевательский вопрос:

– Что же это за вождь, если он смог прогнать такого великого вождя, как ты?

– Это мальчишка, – ответил Пунгаше, – но его войско неотразимо, как огонь; ничего подобного я прежде не видывал, к тому же он сам ведет своих воинов в бой.

Звиде удивился и порядком встревожился. Передают, что в дальнейшем он приказал убить Пунгаше, но невозможно установить, так ли это. Во всяком случае Пунгаше сошел со сцены.

Соседние племена стали относиться к Чаке с опаской и уважением. Племя бутелези он слил с кланами Зулу, Э-Лангени и Г'унгебени, а пустующие земли бутелези заселил семьями из состава собственного и союзных племен. Захваченный скот пошел Дингисвайо, которому номинально подчинялся Чака. Дингисвайо, однако, вернул значительную часть скота своему протеже.