Шрифт:
– Мужчина, молодой, прекрасно умеет владеть оружием! – расписывал его торговец. – Если кому-нибудь нужен телохранитель или просто забава-поединщик, это лучшее приобретение! Может выступать наемным убийцей. Молод, здоров, силен, крепок…
Я тронул за плечо господина Хашшу, привлекая его внимание. Ухарь тоже узнал Серого Барса и вытаращил глаза.
– За что его? – правильно догадался полукровка.
– За проигрыш, – пожал я плечами. – Солнцеликий не любит проигрывать.
– Начальная цена, – тем временем донеслось с помоста, – сто золотых полумесяцев!
Ого!
– Вот что, – я тряхнул Ухаря за плечо, – скачи к нам домой и достань под половицей нашу заначку.
– Что? – Господин Хашша только что проснулся окончательно. – Какую заначку? Зачем заначку? Не, я больше сегодня не пью!
К чести Ухаря, он не стал задавать лишних вопросов, а одним прыжком перескочил на спину мула господина Хашши, которого вели за колесницей, поскольку ехать верхом его владелец был не в состоянии.
– Под правой или под левой? – только уточнил он.
– Под обеими!
– Ага! – Полуорк ускакал, пригнувшись к гриве.
– Сто двадцать! – Тем временем предложил кто-то из толпы.
Я позвенел золотыми в кошеле:
– Сто пятьдесят!
– Отличная цена! – встрепенулся торговец. – Итак…
– Сто шестьдесят! – перебил мой оппонент.
– Сто семьдесят! – парировал я. Серый Барс узнал мой голос и не сводил с меня глаз. Кроме их сине-зеленого цвета, светлых волос и чуть заостренных ушей в нем мало что было от эльфа, но мне сейчас казалось, что я спасаю одного из своих соотечественников, проданных в рабство ненавистными орками.
– Сто восемьдесят!
– Двести! – А, гулять так гулять!
– Какие двести? – трагически зашептал стремительно трезвеющий господин Хашша. – Нам заплатили всего пятьдесят…
– Еще триста лежат у нас с Ухарем в заначке, – прошептал я.
– Двести двадцать!
– Двести тридцать! – Я покосился в конец улицы. Умчавшийся галопом Ухарь уже должен был добраться до дома. Вскрыть половицу было делом минутным.
– Двести сорок!
– Двести пятьдесят!
– Двести семьдесят!
– Двести восемьдесят!
– Триста!
Ой, мама… Где же Ухарь? Серый Барс дураком тоже не был и смотрел в ту сторону, куда ускакал полуорк.
– Триста двадцать, – предложил я, понимая, что еще чуть-чуть, и надо будет заканчивать торги. И вообще, это идиотизм – раб, торгующийся на рынке, чтобы купить другого раба! Но господин Хашша протрезвел только что и просто не успел бы принять решение.
– Триста тридцать…
Наконец-то! Ухарь лихо осадил мула перед колесницей и швырнул мне мешочек.
– Триста пятьдесят! – заорал я на всю площадь. – Продано!
– Но… но как же… мы же еще… я хотел… – в два голоса залепетали мой оппонент и торговец.
– Триста пятьдесят, – я подхватил оба мешочка и, лихо спрыгнув на мостовую, стал продираться к помосту, – клянусь своими мечами!
– Ой, ё… – вырвалось у Серого Барса, когда я одним прыжком вскочил на помост и грянул об него обнаженными клинками. – Я – Данха-и-Нур!
Реакция толпы была примерно такой же, как если бы сюда спустился местный верховный бог, Дейесс, чьим земным воплощением по традиции считался кали. Хотя я практически не выступал в Найредде перед простым народом, обо мне прекрасно знали.
– Аа-а-а-а! Данха-и-Нур! Данха-и-Нур! Он здесь! – раздавались голоса. Торговец вытаращил глазки, как улитка, на которую уселся дракон. Серый Барс, кажется, был готов упасть в обморок.
– Ну? – Я заглянул в вытаращенные глазки, силясь разглядеть на дне хоть какой-нибудь проблеск мысли. – Мы договорились?
– А… э-э… ну… мм… – на меня смотрели так телячьи-преданно, что становилось неуютно.
– Так «да» или «нет»?
– А… а… автограф можно? – Выпалив это, торговец зажмурился с самым обреченным видом.
Думал я недолго – и ежу понятно, что по-человечески я не умею ни читать, ни писать, а если вздумаю начертать что-нибудь эльфийскими рунами, то это наверняка примут за какое-нибудь заклинание для вызова демонов. Поэтому я широким жестом содрал с себя тунику, оторвал рукав, сунул его торговцу «на память», а остальное швырнул в радостно заоравшую при виде такого «сувенира» толпу. После чего отдал торговцу оба мешочка с золотом, подхватил за локоть остолбеневшего от неожиданности Серого Барса и вместе с ним спрыгнул с помоста. Совсем рядом толпа дралась и выла, разрывая на ниточки остатки моей туники, и мы поспешили убраться подальше.