— А как вы бы поняли эти слова, если бы кто-нибудь сказал такое вам?

Хмурясь все больше, он хотел было ответить, но Кейтлин подняла руку.

— Честно — как бы вы поступили?

Он нетерпеливо махнул рукой:

— Что бы я ни предпринял, это осталось бы в тайне, а не предстало бы на суд зрителей — вот что сделало ваш поступок непростительным.

— В тайне? Как в тот раз, когда вы поцеловали меня в передней Девоншир-Хаус и там появился принц?

Маклейн был чернее грозовой тучи.

— Это было неосмотрительно, но это исключение из…

— А на обеде у Тревешемов, когда вы утащили меня в пустую гостиную, а потом туда заявился дворецкий по какой-то надобности, и нам пришлось прятаться за диваном, дожидаясь его ухода, а леди Тревешем пришла…

— Хватит! — Ветер с яростью бил в окна, и стекла дребезжали в своих рамах. — Это не считается. Вы дразнили меня просто немилосердно, и…

— Я вас дразнила? Да вы, вы… — Сжав кулаки, она наступала на Маклейна. — Жаль, что не удался мой первый план! Жаль, что вам не пришлось делать мне предложение, и я лишилась удовольствия вам отказать!

Он скрипнул зубами. Дождь заливал балконную дверь.

— Ох, уймите же вы свой дурацкий ветер с дождиком. Меня они нисколько не пугают. Вам бы очень повезло, если бы я согласилась выйти за вас, и вы это знаете.

Его губы побелели, зеленые глаза полыхнули злым огнем. Она задела его гордость — это ясно читалось в его искаженном от злости лице. Он смотрел на нее сверху вниз, сердито, угрожающе.

— На свете не найдется столько портвейна, чтобы я настолько опьянел и сделал вам предложение, и меня не волнует, пострадает ваша репутация или нет.

— Но это… Послушайте, вы… — Она топнула ногой. — Маклейн, приди мне в голову такая блажь, я могла бы сделать так, чтобы вы сами захотели на мне жениться!

— Черта с два.

Холодная улыбка — если это можно было счесть улыбкой — зазмеилась в уголках его губ. Он наклонился и заглянул ей в глаза.

— А я знаю, что мог бы сделать так, чтобы вы сами, по своей охоте, легли бы в мою постель, обойдясь без благословения и проклятия законного брака.

— И миллиона лет вам не хватит! Не выйдет у вас ни… ни… черта.

Она прикусила язык, но было поздно. Маклейн повел бровью, а потом, к удивлению обоих, разразился громким веселым смехом. Снаружи ветер немного стих, и Кейтлин опечаленно вздохнула.

— Рада, что вы находите это смешным. Я — нет.

Он коварно усмехнулся:

— Херст, иногда вы ведете себя как образцовая дочка викария. А что, если мы заключим небольшое пари? Если выиграю я, вы будете моей.

Ей немедленно представилась картина — она в его постели, его сильные руки ласкают ее обнаженную кожу. Кейтлин отогнала видение, но желудок сжался, а соски заныли, словно чувствуя прикосновение рук Маклейна.

Стоило закрыть глаза, как она видела его — восхитительный мужчина с жарким телом. На какой-то миг она даже подумала — так ли уж плохо будет проиграть?.. Но он окинул ее взглядом, исполненным ощущения собственного превосходства, и Кейтлин вознегодовала.

«Он думает, у меня вообще нет шансов! Вот негодяй!»

— А если выиграю я, — возмущенно возразила она, — вы встанете на одно колено — притом на глазах у всех — и попросите моей руки. На глазах у всех, Маклейн.

Маклейн пожал плечами:

— Отлично. Какая разница, чего вы требуете, потому что будь я проклят, если позволю вам выиграть.

— Как будто вы можете мне помешать!

«Я уже вижу, как он встает на одно колено, чтобы просить моей руки, а где-то позади маячит герцогиня с перекошенным от злости лицом!»

Картина выходила просто восхитительная.

— Но я хочу играть честно и потому предупреждаю: в ответ на ваше предложение я могу сказать вам «да», просто для того, чтобы вам досадить. И что тогда, вы будете делать?

— В таком случае у вас будет очень злой муж.

Она усмехнулась:

— Будете злиться — значит, получите очень счастливую жену.

Он сжал кулаки, и Кейтлин с трепетом ждала, что сейчас он снова ее схватит, но вместо этого он сообщил ледяным тоном:

— Ставки сделаны. Назовите условия игры.

Условия игры? Боже всемогущий — какие правила могут быть при таких ставках? Он ставит на кон собственную свободу, а она готова расплатиться своей добродетелью. Кейтлин сглотнула стоящий в горле комок. Она вдруг осознала, насколько серьезно то, что они делают. Ее словно окутал холодный туман. Проклятие, что же такого особенного в нем, что она с легкостью забывает данное самой себе обещание оставаться спокойной и рассудительной?