Шипы трещали и ломались, как щит из прутьев, попади в него огненный шар. По рукам Хранителя словно промчался разряд молнии, вокруг его кулаков вдруг затанцевали шарики с искрящимися внутри водоворотиками. Шарики втянулись в кулаки Хранителя в тот момент, когда сверху ударил «хвост», раздирая руки Олекса своими веточками, которые радостно — да, радостно, Олекс прямо-таки ощутил волну эмоций, плеснувших от оружия, — зашевелились, разбрасывая куски плоти во все стороны.

А вокруг кулаков Хранителя вдруг вспыхнул эннеариновый круг с декариновым треугольником внутри и цепью горящих рун по краям. В тот же миг будто титан схватил Олекса за шкирку и швырнул через весь зал. Именно это спасло человеку жизнь, потому что шипы треснули уже после того, как его отбросило, и иглы не оставили на нем даже царапины. Олекс врезался в стену и сполз по ней, оставив внушительный след в кладке.

Убоги подери, это было больно. Это было очень больно.

Не было возможности даже закричать. Боль парализовала все тело. Он пытался глотнуть воздуха — и не мог. Паника охватывала его, дышать никак не получалось, страх пополз по позвоночнику, прогоняя злость и объявляя себя новым владыкой…

— Иглы Ночи… Ты выдержал… А меня уверяли, что даже магическая защита не способна противостоять им, — удивленно произнес Хранитель.

Правой рукой вертя над головой «хвост», а левой махая перед лицом тремя иглами, Хранитель будто принюхивался к ним. Еще три такие же иглы валялись под ногами упыря… нет, не такие, а какие-то поблекшие по сравнению с теми, что светились в руке кровососа, и яд не стекал по ним. Видимо, здесь то же самое, что и со свитком Заклинания. Стоит использовать заклятье — и свиток становится белоснежно чистым. Словно разряженный арбалет, эти иглы были не опасны… Ну, скептики тут же скажут, что и арбалетом можно огреть по голове и иглу загнать в шею, но по сравнению с тем, чем эти иглы были до этого, — ну прямо детская игрушка против ятагана…

Произнес — и бросился вперед. Все-таки не уверен, все-таки ждет подвоха, а ведь сейчас Олекс полностью уязвим: ему не успеть дотянуться до рук, по которым стекала кровь.

И тогда Олекс сделал единственное, что ему оставалось. Сложил пальцы правой руки щепотью и вонзил когти-клинки себе в рот.

Такого Понтею видеть не доводилось.

Он, конечно, как и всякий Живущий в Ночи из знатной семьи, брал уроки фехтования, но все эти стойки, позиции, выпады и блоки мгновенно вылетели у него из головы, как только он обнаружил то, что ему действительно было интересно, — магию. В конце концов, каждый ведь должен заниматься тем, к чему более приспособлен? Ведь так только и можно достичь гармонии в обществе?

Но сейчас, глядя на своего охранника, которого, как он слышал, обучал чемпион клана Вишмаган, он вдруг позавидовал. Позавидовал, что так — не может.

Потому что когда из земли метнулись Жала Травы, Понтей, хоть и ждал нечто подобное, оказался все-таки не готов и не успел принять меры. А охранник — успел.

Он применил частичную трансформу и удлинившимися и заострившимися пальцами ног обрезал крупные твердые стебли двух Жал у основания, а потом метнулся вперед, схватил и закрутил их с такой скоростью, что Понтею показалось, что в руках у охранника два зеленных щита. Вертя Жалами, охранник заскользил между оставшимися, рубя и кромсая их. И ведь он не знал, что коснись они его, и он тут же умрет от яда, переполнявшего их. Не поможет даже регенеративная система упыриного организма, тут бы и горный дракон слег, воткнись в него вот такая травушка. Охранник не знал этого, но ни одно из Жал не достало его, а он, умело применяя где надо Силу Крови, обрубил их все.

А затем охранник совершил ошибку — он бросился прямо на врага.

«Проклятье!» — Понтей сосредоточился, вспоминая все нужные образы и пассы. В пустой комнате, когда тебе не грозит смерть, это выполнять легче…

Смертный в черном плаще не пошевелился, когда Живущий в Ночи бросился на него. Он стоял и смотрел, а на пути охранника вырастали все новые и новые травяные преграды. Но Жала в руках упыря превратились в опасное оружие, они резали все на своем пути, точно алмазные пилы гномов, которыми те режут камень. А затем, когда до врага оставалось не больше метра, тот вскинул руку — и светящиеся белым лианы с желтыми бутонами-цветками выросли прямо из руки, не из земли. Они ударили не по упырю, а по Жалам в его руках. И Жала остановили свое смертельное кружение, мгновенно поникнув, точно из них выпили жизненную силу. А цветы мгновенно раскрылись, их желтые лепестки оторвались и полетели в упыря.

И вряд ли радоваться такому цветочному дождю были причины…

Охранник не успел увернуться.

«Что за…», — Тавил нахмурился.

Он так легко заманил в ловушку этого упыря-простофилю, а тут… Лепестки Смерти замерли прямо перед лицом Живущего в Ночи, подрагивая, словно выброшенная на берег рыба, неспособная добраться до родной стихии.

Магия? Точно!

Вон второй упырь стоит с напряженной мордой, бормочет что-то и машет перед собой руками. Низший уровень, судя по всему, но все равно неприятно. Их снабдили мощью против Силы Крови, а магические способности к таковым не относились. Впрочем, магия не всемогуща…

«Тогда он тоже остановил Пики, — быстро соображал Тавил, — значит, разобрался, что это не магия. Заклинание только против Заклинания не сумело бы превзойти технику Мастера. Он второй раз останавливает мою атаку, значит разобрался, что Силой я не пользуюсь. Но раз понял, что я не задействую магию, значит и сейчас наколдовал что-то такое, что только противостоит материальной структуре, а принцип и основу не затрагивает… Тогда что? Тогда он просто использует такое же материальное противодействие, без эффекта эфирного воздействия, — Тавил скользнул взглядом по Лепесткам. — Когда они бежали от поселения, он использовал Огонь. Но сейчас температура не повысилась, влажность в норме, земля не потревожена. Значит, ветер. Ну, тогда…»

«Он уже должен понять, что в первый раз перед его атакой я просто двигал материей, а не использовал Заклинания Защиты, — лихорадочно думал Понтей. — Тогда ему легко догадаться, что и сейчас я Стихией двигаю материю перед этими цветками… Значит, он ударит по материи. И тогда…»

О чем думал охранник — неизвестно.

Тавил вытянул руки, и из них посыпалась золотистая пыль. Она полностью облепила невидимую защиту упыря, и Тавилу стало понятно, что вокруг Живущего в Ночи находится нечто вроде полусферы. А золотистая пыль задвигалась по преграде, все быстрее и быстрее, осторожно минуя трепещущие лепестки.