– Что за… – зарычал Гракх и уронил «Плевок». Вцепился в затаившуюся тварь. Резкое движение, воздух наполнился пронзительным писком. Из открывшейся глубокой раны фонтаном брызнула кровь.

– Что б я сдох!

Он пошарил по карманам, выудил кусок металлизированной бечевы, перетянул руку выше раны.

Эрсати забыл о головной боли и пытался отцепить от себя засевшую в бедре многоножку. Ладони покрылись кровью. Тварь оказалась поразительно верткой и ранила руки немногим меньше, чем ногу, в которую силилась проникнуть еще глубже. Писк многоножки и рычание эрсати слились воедино. Кэр, обезумев от боли, метался по коридору, бился о стены, однако не выпускал паразита из рук, медленно, но верно вытягивая. Это походило на то, словно он рвал из себя жилы.

Руки нещадно болели, нога начала неметь. Понимая, что долго не продержится, Кэр с пронзительным криком выдрал многоножку и с размаху грохнул ее об пол. Тварь не подумала умереть или отступить. Она вскочила, пискнула и вновь метнулась к сорвавшейся жертве, однако Кэр перенес тяжесть тела на раненую ногу и со всей силы обрушил здоровую на подбегающего гада. Многоножка судорожно засучила лапками. Эрсати еще несколько раз наступил на паразита, пока тот не превратил в мокрое место и только потом, шатаясь, отошел к стене.

Безумие схватки отступало. Кэр взглянул на дрожащие руки. Стекая на пол бардовыми змейками, по ладоням струилась кровь.

«Теперь будут шрамы», – не к месту подумал эрсати.

На ногу даже смотреть не хотелось.

– Бежим, дохляк! – послышался надсадный голос Гракха. – Нам не справиться с ними!

– А? – Кэр поднял голову. Перед глазами все плыло. – Нет, я не могу.

– Вставай!

Гракх не просил – требовал. Он схватил эрсати за грудки и с силой поставил на ноги.

– Шевели копытами!

У Кэра не было ни сил, ни желания спорить. Схватка с многоножкой выбило из его головы всю спесь. Пусть и временно.

Зарккану повезло больше. Он отделался всего одной серьезной раной, да и та уже почти не кровоточила, хотя болезненных ощущений это не отменяло. Но что расстраивало больше всего, так это то, что в коридоре уже маячили новые тени, а во второй раз испытывать судьбу Гракх не рискнул бы.

– Пистолеты… – проговорил Кэр.

– Чего?

– Мои пистолеты. Надо их забрать. Без них я беззащитен.

Услышать от высокомерного эрсати подобное признание, было чем-то сродни чуду. Однако Гракх и бровью не повел. Он перетянул ногу Кэра, затем поднял «Плевок» и, подхватив раненого под руку, потащил за собой. Сколь ни был противен характер эрсати, но бросать его зарккан не собирался.

– Слушай меня, красавчик, повторять не буду. Ты молчишь и стараешься изо всех сил. Нам надо пройти, как можно дальше и как можно быстрее, пока до тебя не докатился болевой шок.

– А мне не больно, – отозвался Кэр. – Я просто не чувствую ногу…

– Тем лучше, – буркнул Гракх, поглядывая по сторонам. Хищные тени показались в опасной близости, не желая отставать. Он вскинул «Плевок», выстрелил дважды.

Гракх стоял в дверном проеме, пока Кэр шарил в комнате, что-то выискивая.

– Эй, ты! Хватит стружку снимать! – крикнул зарккан. Он чувствовал себя, словно на раскаленной сковороде. В то время, когда надо было бежать, они впустую теряли время.

– Уже все! – тяжело дыша, откликнулся эрсати. В одной руки он держал пистолеты, в другой подаренную Амандой бутылочку, которую тут же и осушил.

– Дорвался-таки до пойла! – скривился Гракх. – Все, бегом!

Бега не получилось. Вскоре зарккан почувствовал, что Кэр все больше заваливается на него. Объяснений этому не требовалось. Лицо эрсати сделалось пепельным, глаза ввалились, раненая нога вовсе не двигалась. Гракх с остервенением сжал зубы и выругался. До главных ворот оставалось чуть меньше половины пути.

– Зашли за пистолетами, что бы ты сдох! Держись или я сам сожру тебя! – проревел зарккан, поддерживая Кэра. Разница в росте играла злую шутку: эрсати почти обвисал на его плече, то и дело, закатывая глаза.

Впервые за все время завод показался Гракху чудовищно огромным. Никогда ранее его коридоры не превращались в смертельно опасный лабиринт. Никогда не чувствовалось в них такого гнета. Коридор, который должен был напрямую вывести к спасительным воротам, оказался перекрыт. Гракх вовремя заметил нагромождение тел и копошащихся среди них многоножек. Твари насторожились, но не атаковали. Судя по всему, они бросили зачистку и теперь занимались поеданием добычи.