Хорьковский с силой толкнул ручку двери, стремительно вышел в коридор и стал спускаться по лестнице, на которой его перехватил секретарь с лицом готовым к поручениям. Магнат привык, что этот человек всегда оказывался рядом, если магнату нужно было ему что-то сказать.

— Мне нужна новая личная охрана, — начал диктовать Хорьковский, — не наши московские, им я уже не верю, они слабаки. Звони в Штаты в наш филиал, пусть пришлют сегодня же американцев из нашего заокеанского офиса, тех самых, морскую пехоту, пусть выберут лучших из лучших. Я должен быть уверен в своей безопасности. И чтоб немедленно же они сели в самолет.

— Будет сделано, — кивнул Громберг и попросил выслушать его тет-а-тет.

Хорьковский остановился в небольшом фойе с фикусами, повернулся к секретарю. Тот вполголоса доложил, что сопоставил некоторые факты, которые выловил в эфире и из этих фактов нарисовалась любопытная картина.

— Что за картина, что ты мне ту образами заговорил?

— Известно, что наших людей убили пассажиры грузовой «Газели», — ответил Громберг, — а через полчаса в соседнем районе грузовая «Газель» загорелась и взорвалась. Мне показалось логичным предположить, что это была одна и та же «Газель».

— В Москве тысячи «Газелей», — ответил магнат, — зачем киллерам поджигать «Газель», если её достаточно просто бросить. Тем более общеизвестно, что при покушениях киллеры используют угнанный транспорт. И что нам это даст, если это будет одна и та же «Газель»? Она же сгорела!

— Да, но Алмаз, который находился во время пожара в фургоне уцелел, — продолжил гнуть свою линию Громберг, — и согласитесь, странное место для известного певца — фургон грузовой машины. Ладно бы лимузин или джип, а то что Алмаз оказался в таком странном месте уже вызывает подозрение. И он может знать кто находился за рулем машины из которой предположительно выскочили киллеры.

— И что ты думаешь менты до этого не додумались? — спросил Хорьковский.

— Думаю, что додумались, — ответил Громберг, — но у них очень неповоротливая система. От идеи до принятия решения проходит очень много времени — протоколирование, согласование с начальством, совещания, а порой когда дан приказ действовать — уже и действовать поздно.

Магнат призадумался и понял, что его секретарь как всегда прав. Хорьковский повернулся кругом и снова быстрым шагом пошел в палату Алмаза. Певец стоял возле зеркала и разглядывал своё красное ухо, торчащее, словно локатор. Хорьковский подошел к Алмазу и схватил его за второе, здоровое ухо, и повернул так, словно заводил старинные часы с маятником. Алмаз заскулил, рухнул на колени.

— Кто находился в кабине «Газели», которая взорвалась? — спросил магнат. — Почему ты ехал в фургоне, куда тебя везли?

— В кабине был Вдовиченко, начальник службы безопасности господина Насосова, которому я должен денег два миллиона долларов!!! — сразу же сознался Алмаз. — Меня поймали и везли к Насосову!!!

— Это люди Насосова убили моих людей на перекрестке? — спросил магнат, продолжая истязать Алмаза.

— Не знаю, я же ничего не видел, — ответил Алмаз, — я только слышал два выстрела, а потом мы ехали, потом еще один выстрел и машина загорелась!

— Менты тебя допрашивали по этому поводу? — спросил магнат.

— Нет, еще не допрашивали, — ответил Алмаз.

— Будут допрашивать — молчи! — приказал Хорьковский. — Скажешь, что неизвестные люди тебя затащили в фургон, вывезли и пытались сжечь! Понял? А этого Насосова я самолично найду и с него спрошу по полной программе!!! Где его искать?

— Я все расскажу, я вам буду помогать во всем, только отпустите моё ухо!!! — взмолился Алмаз.

Магнат разжал пальцы, Алмаз торопливо отполз в сторону. Оба уха у него стали приблизительно одинаковыми — красненькие такие, как помидоры и большие торчащие в разные стороны.

— Жди меня здесь, «чебурашка», — сказал магнат, — мне нужно поговорить с женой, а после я за тобой вернусь.

Он повернулся и вместе с преданным секретарем вышел из палаты. Алмаз не выдержал — по его лицу покатились слезы. Он вспомнил как мама в Ростове уговаривала его молодого не ехать в Москву, в каменные чужие джунгли, где злые нравы царят, где всякое может случиться. А он не послушался, поехал и вроде как даже достиг огромных успехов — им весь Ростов гордится теперь и вот оно как повернулось с ног на голову — попал Алмаз в самый эпицентр криминальных событий из которого выбраться целым один шанс из миллиона.

Матвей Спичкин после своего предложения стравить «медведя с кабаном» — Хорьковского с Насосовым залез обратно в «Лексус» и захлопнул за собой дверь машины. Татьяна завела внедорожник, нажала на газ и тронулась с места, влившись в поток автомобилей на дороге тянущийся к Москве. Спичкин уселся поудобнее и спросил как бы сам у себя:

— А как же я сам теперь буду? Вы забыли все, что ведь с меня подозрения в убийстве Эли так и не сняли. Меня же, если поймают менты, то посадят в тюрьму.