Ее взгляд упал на кардинала делла Кьянца, который шествовал по дороге в развевающихся алых одеждах, позади него семенили монахини. Может, этот святоша? Да нет, его же не было во время трех первых убийств...

Измученная жарой, Николетта вернулась в особняк к Магдалене. Колдунья была на рынке. Воспользовавшись представившейся возможностью, Кордеро вскрыла при помощи булавки замок, висевший на подвальной двери, и спустилась вниз. Что Магдалена скрывает от нее?

Ее ждало разочарование. Никакого тебе котла с бурлящей жидкостью, в которой плавают дохлые жабы и человеческие внутренности. В подвале и в самом деле находилось вполне современное оборудование солярия. Что ж, придется смириться с тем, что Магдалена не такая уж потусторонняя особа!

Николетта поднялась наверх и защелкнула замок, и тут в дверь вошла великанша Магдалена, несшая в каждой руке по три сумки. Хозяйка недоверчиво посмотрела на Кордеро, а потом сказала:

– Не время еще! Жди!

Когда комиссарша спросила Магдалену, что та имеет в виду, колдунья сделала вид, что не расслышала ее вопроса.

День пролетел быстро и незаметно. Вечером по телевизору показали мессу, которую отслужил в эльпараисском соборе Богородицы папа римский. Папа показался и на стадионе. Там собралось почти сто тысяч человек, понтифик с трудом произнес краткую проповедь. Затем последовало сообщение о том, что папа следующим утром прилетит на несколько часов в Санта-Клариту, дабы приложиться к стопам хрустальной статуи Девы Марии, источающей слезы.

Николетта заснула, ей привиделась странная погоня (за ней несся кардинал делла Кьянца, размахивавший шваброй и почему-то совершенно голый), и вдруг раздался стук. Николетта проснулась, с трудом соображая, где она и не настигнет ли ужасный преследователь ее в комнате.

К ней проскользнула Эльке и произнесла:

– Сейчас три часа ночи, но, судя по всему, самые занимательные события в Санта-Кларите происходят именно после захода солнца. У меня под окном находится Кай Анадино, он утверждает, что мы должны присоединиться к нему!

Комиссарши спустились по лестнице на первый этаж. Николетта автоматически отметила, что из-под плотно закрытой подвальной двери опять льется синий свет. Но неужели к Магдалене приходят клиентки в три ночи?

Журналист, полный нетерпения и похожий на резвого щенка, ждал их во дворе.

– Я напал на след! – сказал он. – На след убийцы! Я следил за монастырем, так как думал, что убийца решит нанести сегодня еще один удар. Так и есть! Я видел фигуру, всю в черном, которая выскользнула из ворот и направилась к монастырской церкви. Это было пятнадцать минут назад! Нам надо поторопиться, если мы хотим напасть на след преступника!

Они двинулись к монастырю. Ночь оглашали вопли и завывания призрака Плачущей Долорес. Но, казалось, к надрывающемуся призраку горожане привыкли, как привыкают к ударам башенных часов или лаю собак.

Николетта первой вступила на порог церкви. Двери были раскрыты, впрочем, отец Теренсио говорил, что никогда не закрывает храм, дабы любой страждущий мог войти в него хоть ночью, хоть днем.

Церковь была освещена горящими свечами и лампадками. Николетта пожала плечами и сказала:

– Анадино, вы ошиблись, если тут кто и был, то его сейчас уже нет. Может, вам привиделось? Или тут была монахиня, которая молилась, а затем ушла?

Эльке приглушенно вскрикнула, указывая на что-то черное, лежавшее на полу. Журналист подскочил и прошептал:

– Боже, еще одной убийство! И это за несколько часов до визита папы!

Николетта подошла к телу. И в самом деле, на каменном полу церкви распласталась монахиня, лицом вниз, а ее спину пронзило каменное копье. Эльке подняла взгляд: несколькими метрами выше на стене было укреплено каменное изваяние архангела Гавриила. Часть копья по неизвестной причине отломилась и упала на спину монахини, тем самым лишив ее жизни.

– Бедняжка, кто это? – спросила Николетта, поворачивая голову. – Сестра Агнесса!

Ей вспомнилось последнее предсказание монахини – «и гнев господень пронзит стрелой грешника»... Получается, что и в этот раз ее предсказание сбылось! Но только старая монахиня не знала, что жертвой станет она сама, а не кто-то еще!

– Мертва, – сказала Эльке, щупая сонную артерию. – Но не больше получаса. И как же так получилось? Как каменное копье могло свалиться на нее?

Николетта, пододвинув одну из скамеек, дотянулась до каменного изваяния архангела и внимательно осмотрела черепок копья.

– Его кто-то тщательным образом подпилил, – сказала она. – Копье не отвалилось, некто отпилил его, а затем, думаю, вонзил с нечеловеческой силой в спину сестры Агнессы, имитируя несчастный случай. Поверхность ровная, и заметны следы спила.

– Убийство, – заявил безапелляционно Кай. – Я же говорю вам – убийца снова нанес удар! Я уверен, что видел не сестру Агнессу. Тот, кто вышел из монастыря, почти бежал, а она едва передвигала ноги. И он был гораздо выше несчастной! А это что?

Анадино толкнул ногой нечто, лежавшее на полу и ранее не замеченное, поднял его: предмет походил на свисток странной формы. Он приложил его к губам, дунул, и на всю церковь полился зловещий и пробирающий до костей мотив: завывания, переходящие в плач.