Клинт Иствуд поставил на столик передо мной высокий бокал с жидкостью, в полутьме беседки казавшейся черной, словно деготь. Интересно, какого цвета она будет на свету?

У меня в голове вспыхнула еще одна спичка, и я

поморщился.

Вот именно, нечего тянуть время. Хочешь исцелиться? Ну так пей. А если это обман? Господи, да к чему такая подозрительность? Да будь у стража порядка желание мне навредить...

Я выпил.

И мне сразу стало значительно легче. Нет, даже не так... Мне стало гораздо легче, и злобный демон похмелья отступил, оставил меня в покое, дал возможность о нем забыть.

Вот так напиток!

— Что это? — спросил я.

— Состав является большим секретом и разглашению не подлежит, — сообщил мне Клинт Иствуд. — Конечно же...

— А почему? Что плохого, если кто-то еще узнает секрет этого весьма полезного напитка? Ну а если вы не желаете его разглашать, то кто мешает вам поставить его изготовление на промышленную основу? Он будет пользоваться спросом, и вы на нем прекрасно заработаете.

— Ты прямо как дядя Скрудж, — фыркнул страж порядка. — А мы...

— А вам деньги не нужны?

— Честно говоря — нужны, — вздохнул он. — Вот только ингредиенты этого напитка достаточно редки. Нет, на промышленную основу, как ты выражаешься, его производство поставить не удастся.

Я встревожился.

— Редки.. Значит, мне этот бокал напитка будет что-то стоить?

— Нет, нет, — поспешно замахал руками Клинт Иствуд. — Все за счет фирмы. Все-таки мы сидели вместе. Не так ли?

— Так, — сказал я. — И за это тебе большое, искреннее спасибо. А теперь... сам понимаешь... мне пора заниматься делами. Спасибо за компанию...

— Понимаю, — сказал страж порядка. — Все понимаю.

— Прекрасно, — промолвил я. — Значит...

— Тут такое дело...

Сказав это, Клинт Иствуд смущенно замолчал.

И вот это мне уже совсем не понравилось. Страж порядка и смущение? Очень странное сочетание и не к добру, совсем не к добру.

— В чем дело? — спросил я.

— Я хотел уточнить насчет твоего ухода и твоих дел. Боюсь, не получится это. Боюсь, я тебе этого не разрешу.

— Что ты имеешь в виду?

Вместо ответа мой собеседник взялся за полутьму беседки, так словно это была толстая, плотная материя, и резким рывком сделал в ней прореху. Еще один рывок — и полутьма разошлась в стороны, словно театральный занавес. Вот только сцены за ней не было.

Я вполголоса выругался.

Такое возможно только в мире снов, и более нигде. А я, несмотря на то, что живу здесь давно, все еще не сумел до конца привыкнуть к фокусам этого мира, да, наверное, никогда и не смогу.

Похоже, шуточки кончились. Игра пошла всерьез, по-крупному.

Страж порядка между тем продолжал раздвигать темноту, открывая мне стену из красного камня. Крупные, размером с кулак, улитки соседствовали на ней с пятнами отвратительной плесени и вмурованными ржавыми цепями. И окон нет. А дверь одна, большая, окованная железом, с маленьким глазком, забранным решеткой.

Точно — тюрьма, классическая тюрьма, какой и положено быть в старом сне.

— Дошло? — спросил страж порядка.

— Еще бы, — мрачно ответил я.

— Никогда не связывайся со стражами порядка старых снов, — назидательно сказал Клинт Иствуд. — Они на многое способны. У них было время многому научиться. И они...

Вот только еще нравоучения мне выслушивать не хватало.

— Я понял, — сказал я. — Ты решил достать меня любым способом. И достал. Поздравляю.

Страж порядка самодовольно ухмыльнулся.

— Если я берусь за дело...

— Прекрасно, — снова перебил его я. — Если ты берешься за дело... Что, трудно было?

— А ты как думаешь?

— Думаю, трудно. Думаю, тебе пришлось вырезать кусок чужого сна и перенести его целиком в темницу, д иначе это не осталось бы незамеченным моим паучком, Не так ли?

— Так.

— И наверняка это обошлось твоему сну баснословно дорого?

— Ну, как тебе сказать...

— Как есть. Дорого?

— Возможно, ты угадал.

— Значит — дорого.

Клинт Иствуд пожал плечами.

— А это для тебя имеет какое-то значение? Главное, ты попал в тюрьму. Я тебя сцапал.

— Имеет. Немаловажное, — сухо сказал я. — И вообще, перестань увиливать. Отвечай на вопросы без задержки.

— Ну, ты наглец, — промолвил страж порядка. — Редкий наглец. А если я не стану отвечать на твои вопросы?

— Будешь. Хочешь сказать, что провернул все это дело лишь из любви к искусству, лишь для того, чтобы доказать свою приверженность закону? Я в это не верю. Даже новые и активно посещаемые сны трижды подумают, прежде чем позволить себе такое расточительство, как покупка кусочка другого сна. А уходящий...