— За что вы расправились с Лаковскими?

На лице преступницы появилось удивленное выражение:

— Вы о чем?

— Они не выдержали и вы покончили с ними? Или вы с Виталием убили только Евгению, а новоявленный вдовец, переведя деньги куда-нибудь на Каймановы острова, нежится на солнце? — Лицо Игоря побелело. — Где он?

— Вы о Виталии?

Мамонтов еще раз подавил желание ударить ее.

— О ком же еще?

Халяпина вздохнула:

— Я ничего не знаю о них. После убийства Есиной и несчастного случая с Антоновыми Виталий заявил, что выходит из игры: он боялся разоблачения. Евгения была с ним полностью согласна. Кроме того, супругов замучила совесть: им во сне стали являться жертвы. В общем, сначала они решили просто передохнуть, а потом начали избегать меня. О смерти Жени я узнала из газеты. Но, поверьте, я не имею к этому никакого отношения.

— Лжете!

Марина усмехнулась:

— Отнюдь. Мне нечего бояться, вам не кажется? Смертную казнь отменили, хороший адвокат у меня уже имеется. Двумя убийствами больше, двумя меньше… Короче, я бы призналась, но действительно не в курсе.

Игорь в сердцах хлопнул кулаком по столу.

— Значит, она уперлась? — Павел мелкими глотками пил горячий чай.

— Еще как.

Скворцов пожал плечами:

— Может, это не она?

— А кто? По-моему, тут нечего и думать, — Мамонтов пристально посмотрел на оперативников. — Или вы имеете желание расследовать дальше?

Мужчины переглянулись:

— Корыстный мотив налицо?

Следователь кивнул:

— Эта дрянь много чего недоговаривает. Я не верю, что Лаковские ни с того ни с сего отказались от жирного куска. Правда, это могло произойти при одном условии… — он задумался.

— При каком? — поинтересовался Киселев.

— У преступников был общий котел, — Игорь почесал затылок. — Бабки могли находиться у Лаковских. Виталий разработал комбинацию, как бы прикарманить все до копеечки, не делясь даже с любимой женой. Своим поведением он выдает себя, однако Халяпина уже ничего не может предпринять. Думая, что он не бросит женушку на произвол судьбы, Марина пытается дать ему знать, что расправится с ней, если Лаковский не вернет ее долю, только Виталику на всех глубоко плевать: почва для исчезновения подготовлена. Как вам такая версия?

Константин недовольно крякнул:

— Ничего. Имеет право на существование.

— Это меня и пугает, — признался следователь.

— Значит, Игорек готов предъявить обвинение Халяпиной в убийстве Лаковской? — спросила Катя вернувшегося с работы Константина. Тот пожал плечами:

— Посмотрим. Тебя это радует?

Зорина покачала головой:

— Еще не знаю.

Скворцов усмехнулся:

— На тебя не угодишь. Забыла, зачем занялась расследованием? Чья мама просила доказать, что ее дочь не покончила с собой?

— Помню, — девушка с ногами забралась на диван. — Знаешь, у меня такое ощущение, что все идет слишком гладко.

Супруг покраснел:

— Где?

— В расследовании, — журналистка нахмурилась. — Подвернулась Халяпина, и все списали на нее. А кто убил Рашида? Почему она не признается в убийстве Евгении и Виталия? Ей-то хуже уже не будет.

— Это точно, — оперативник недовольно поморщился, — тебя, я смотрю, не покидает мысль…

— О Мамедове?

Парень стушевался: он не хотел напоминать любимой о злосчастном происшествии.

— Ты все не веришь, — Катя закуталась в плед. — Придет время — я докажу свою правоту.

— Ради бога… — Муж стукнул кулаком по столу. — Не впутывайся больше никуда. Если Игорь предъявит Марине обвинение по всем статьям, я буду счастлив: эта тварь заслуживает вышки, и очень жаль, что ее не получит. Так пускай сидит в тюрьме до конца своих дней.