Шрифт:
– Разве ты была в курсе?
– Конечно. Слава Богу, что история как началась, так и закончилась. Роман с простолюдином – не для особ нашего уровня. Зато сейчас, когда тебе двадцать, ты должна быть готова к чему-то более серьезному. Вернешься домой, мы поговорим с тобой на эту тему. Но сейчас, когда ты одна в Филадельфии, будь осторожнее. Там полно мужчин, которые только и ждут случая, чтобы поразвлечься с хорошенькой девушкой…
Корделия продолжала стоять перед Александром, ухватив одной рукой телефонную трубку, а другой поддерживая край верблюжьего одеяла. Еще несколько минут назад ей было приятно чувствовать и внимание, и ласки Александра. А сейчас, после слов матери, Корделия вдруг осознала, что находится в комнате наедине с чужим мужчиной, причем почти голая. Какой стыд! Да всегда ли нужно следовать тому, что подсказывает ей женский инстинкт? Чтобы сменить тему разговора, Корделия спросила:
– Мама, а когда ты собираешься обратно в Брендсворд?
– Да скоро уже… Джека ждут дела. А вообще-то мы хотим купить загородный дом, но при этом сохранить апартаменты во дворце.
– Надеюсь, когда я вернусь, у вас по-прежнему найдется для меня уголок? – спросила она.
Последовал поспешный ответ:
– Конечно, конечно, дорогая! Куда же ты денешься? Мы тебя очень любим, и пока ты сама не решишь покинуть нас…
– Спасибо!
Мать на другом конце провода засмеялась.
– Надеюсь, скоро тебя увижу, моя милая. Уверена также, что ты справишься со своей миссией и встретишься с Арчибальдом Бертольди.
– Я тоже на это надеюсь. Как самочувствие его величества Фергюссона Пятого?
– С ним все по-прежнему. Мы молимся за него и надеемся, что ему станет лучше и он примет участие в жизни страны.
Когда Корделия положила трубку, слезы текли по ее щекам.
Как она тосковала по матери и по родному дому! Ах, какие они все-таки разные с Александром люди! В настоящий момент, например, ей непонятно было, какой шаг мог привести ее к беде.
– Ты так нервничала, когда разговаривала с матерью, – нарушил он молчание. – Я сразу понял, что это она звонит…
– Да. У нее сейчас медовый месяц. Но мама выбрала минутку, чтобы поговорить со мной. – Корделия помолчала немного и многозначительно добавила:
– Я должна одеться.
– Послушай, мы с тобой не занимались ничем скверным и неправильным. Ведь ты не школьница. У тебя есть право поступать так, как ты считаешь нужным. Мне кажется, что после разговора с матерью, ты чувствуешь себя в чем-то виноватой.
Она резко оборвала его:
– Моя мать никогда и ни в чем меня не обвиняет. К тому же я сама прекрасно знаю, как нужно вести себя. И… отношения с мужчиной, который может стать моим женихом, а потом и мужем, должны развиваться совсем не так.
– Ну, извини, тебе самой решать, – откликнулся обескураженный Арчибальд-Александр.
– Я знаю. Поэтому сейчас пойду к себе в комнату и оденусь.
Ступая босыми ногами по ступеням деревянной лестницы, Корделия чувствовала на себе взгляд мужчины. Она знала, что расплачется, стоит лишь войти в спальню. Разве ей отношения с Александром нужны были только на неделю? А что он мог предложить еще, кроме краткосрочного совместного отдыха?
Корделия оглянулась на него через плечо.
Александр мгновенно отвернулся и стал разглядывать поленья в камине. Интересно, о чем он думал, когда смотрел ей вслед?
7
После того как Арчибальд-Александр сделал сандвичи и открыл банки со сладостями, купленные в супермаркете, он подошел к двери спальни и осторожно постучал.
Корделия открыла и с милой улыбкой сказала:
– Прошу прощения за то, что случилось между нами несколько минут назад. Я была излишне резка.
Она выглядела смущенной. Ее волосы почти высохли и смотрелись замечательно. Надетая навыпуск рубашка Александра сидела свободно, соблазнительно оттопыриваясь на груди. Джинсы, оказавшиеся тремя размерами больше, она затянула ремнем и подвернула…
Желание обладать леди Корделией вновь охватило Арчибальда-Александра, но он справился с собой и спокойно произнес:
– Я подумал, что ты уложила свои вещи и готова к отъезду.
– В общем, да… – пробормотала смущенно она.
Все еще стараясь понять характер своей гостьи, Арчибальд-Александр не выдержал и осведомился:
– Корделия, может быть, хоть раз в жизни ты сделаешь то, что тебе хочется, а не то, что положено?
Ее синие глаза широко распахнулись и пристально посмотрели на него.
– Александр, – выдохнула девушка, – я хотела бы делать то, что мне хочется, но долг превыше всего. Надо ехать, ты ведь обещал выполнять мои желания.
Ее желания… А его желание обладать ею так и останется неосуществленным? Да что в конце концов происходит? И раненое плечо разнылось.