— Почему бы нам не поговорить здесь? — спросила Анна.

— Потому что сейчас декабрь, и это Пенсильвания, — ответил Коул, чувствуя, что это не самое лучшее объяснение, так как, несмотря на холод, ему было очень жарко. — И, кроме того, у тебя есть вино с пряностями, которое ты забыла принести тетке.

— Неужели ты хочешь выпить? — удивилась Анна.

— Ты хочешь сказать, что в рождественскую ночь откажешь жаждущему в глотке вина? — спросил Коул, придвигаясь к ней.

— Ну, если так… — сдалась Анна, но в ее голосе прозвучала настороженность. И не без причины, подумал Коул, входя за ней в дом.

В ее квартире преобладали теплые золотисто-зеленые тона; уютную домашнюю атмосферу подчеркивали свежие цветы и напольные часы в старинном деревянном корпусе. Днем раньше Коул не смог бы представить Анну в подобной обстановке, но с тех пор он узнал о ней многое.

Анна сняла пальто и шапку, и перед взором Коула предстала ее роскошная фигура, заставившая его забыть об интерьере. Он надеялся, что ему удастся остаться в ее доме подольше.

— Мне нужна минутка, чтобы включить рождественские огоньки.

На зеленой елке, благоухавшей хвоей, загорелись красные и белые лампочки. Коул подошел к Анне сзади и, обняв за талию, притянул ее к себе. Он услышал, как она вздохнула.

— Я думала, что ты хочешь вина, — сказала Анна.

Коул заметил придыхание в ее голосе, и его сердце забилось.

— Признаться, я не люблю вино с пряностями, сказал он, отводя волосы с шеи Анны, чтобы приложиться губами к ее затылку, — и никогда не пью его.

— Но ты сказал…

–..первое, что пришло мне в голову, чтобы ты впустила меня, — договорил он.

— Значит, нет никакой проблемы, которую нам, нужно обсудить?

— Только если ты считаешь проблемой то, что мы возбуждаем друг друга.

Она боролась с ним и с собой. Коул чувствовал, как напряжено ее тело. Ему хотелось провести по нему руками и ощутить тяжесть ее грудей, но он продолжал обнимать Анну за талию.

— Тот подарок купила не я, — сказала она.

— Я понял это, когда обратил внимание на размер халата, — признался Коул. Он потерся щекой о ее волосы. — Но это не меняет того, что ты заводишь меня так же, как я тебя.

— Я бы так не сказала, — возразила Анна, но он заметил, как дрогнул ее голос.

— Нет, это именно так, — он повернул ее к себе, чтобы посмотреть в ее взволнованное лицо. Чтобы заставить Анну понять силу его чувств, он поднял ее руку и приложил к своей шее. — Ты чувствуешь этот жар? Все мое тело сгорает от желания.

Она стиснула зубы.

— Это действительно проблема.

— Так что ты предлагаешь делать по поводу этого… жара, воспламеняющего нас? — тихо спросил он, ища в ее лице признаки того, что она готова подчиниться неизбежному.

— С этим покончено, — сказала Анна, но Коул с радостью заметил, что она осталась в кольце его рук. Ничего не будет. Мы работаем вместе.

Коул посмотрел на свои руки, покоившиеся на приятных округлостях ее бедер, и не смог заставить себя убрать их. Вместо этого одна его рука скользнула под свитер Анны и медленным ласкающим движением подобралась к ее груди. Она тихо застонала от удовольствия, и мысленно он присоединился к ней.

Как может быть не правильным то, что так приятно?

— Мне удается проводить четкую грань между деловой жизнью и личной, — сказал Коул.

Это была правда. У него полная уверенность в том, что он сможет предоставить Артуру Скиллингтону непредвзятое мнение о причине низких доходов независимо от того, как сложатся их с Анной отношения.

— А что, если мне это не удастся? — спросила она.

Ее губы слегка приоткрылись, и он поддался искушению пробежать по ним кончиками пальцев.

— Тогда я проявлю силу. Если у тебя возникнет неудержимое желание поцеловать меня, я затащу тебя в чулан.

— Не смешно, — сказала Анна, но тем не менее, хихикнула.

Беспокойные ладони Коула пробежали по ее рукам, задержавшись у округлостей грудей.

— Разве ты не хочешь оказаться со мной в чулане?

— Это непрофессионально, — уклонилась Анна от ответа.

— Тогда я придумаю что-нибудь еще.

— Что же? — спросила она, чувствуя, как теплое дыхание овевает ей лицо.

Он притянул ее к себе, опустил голову и потерся носом о висок Анны.

— Я буду посылать тебе неприличные сообщения по электронной почте до тех пор, пока мы оба не начнем задыхаться от них. А потом, как только мы уйдем с работы, я поставлю тебя в компрометирующее положение.