Война длиною в четыре тысячи лет… и она закончится только тогда, когда родится Освободитель.

Несколько минут назад Луаксана и Чауни сошли на землю этой планеты с космолета типа ТЛМ-812. Аэродром был идеально ровный. На Джибаре можно было кое-где встретить лужицу-другую, а здесь даже воде негде застояться. Луаксана тряхнула головой. Ветер трепал ее волосы, в воздухе было множество незнакомых запахов. Она никогда не ощущала запаха соснового леса или палой дубовой листвы. Теперь же он ей показался настолько приятным, что Деландри невольно делала глубокие вдохи, чтобы ощутить всю полноту этого запаха. Чауни стояла рядом. Ее, казалось, совершенно не тронул полный незнакомых запахов воздух, осеннее солнце, которое казалось намного приятнее, чем на том же Зарке. Асворд прекрасен, вот только его испоганила война. Уже ни люди, ни вакторианцы не могли это прекратить.

Осень… Луаксана заметила, что Чауни поежилась. Она не была готова к холоду. На Джибаре сейчас было лето. Им никто не сказал, что здесь будет много холоднее. Что же касается самой Деландри, чтобы ей замерзнуть, надо природе приложить поистине титанические усилия. В Медицинском Сайране учат многому, в том числе, как остаться в живых при сорокаградусном морозе голому, после купания в проруби. Так что холода ей были почти не страшны. Джамит может очень многое, а учат этому только в Сайранах.

–  Что-то здесь прохладно, - отметила Чауни, хотя знала и больший холод на Джибаре.

–  Конечно, здесь же осень.

–  Знала бы, оделась.

Луаксана усмехнулась. Сколько лет Чауни на войне, а все никак не может привыкнуть, что с их образом жизни надо быть готовым ко всему, даже, если к ним сейчас подойдет Освободитель.

К ним, действительно, приближались. Вот только был ли это Освободитель, Луаксана очень даже сомневалась. По походке можно было распознать женщину, хотя у нее были довольно тяжелые шаги. Чауни и Деландри взяли сумки и отправились навстречу.

Да, это действительно была женщина лет пятидесяти. И что она тут делает? На войну идут по необходимости или по глупости. Для этой женщины было, скорее всего, первое.

Она окинула прибывших взглядом. Луаксана никогда не видела человека, чтобы у него был такой странный разрез глаз. Прямо, как у кошки. Ладно, люди тоже разные бывают, каких только не встретишь. Луаксана быстро окинула женщину взглядом, сразу заметив нашивку на груди: 15193 "Отверженные".

–  Я Энн Шенно, командир "Отверженных", - представилась она, пожимая девушкам руки, - добро пожаловать в форт "Спасание".

–  Спасибо, командир, я Чауни Уилкокс.

Шенно улыбнулась.

–  Очень приятно. А вы значит Луаксана Деландри?

–  Да, командир.

–  До нас доходили слухи о вас. Никогда не думала, что когда-нибудь "Благословленные" погибнут, уж скорее я. Но нет, теперь я собираю остатки этого взвода, чтобы приютить их у себя. Мне жаль.

Луаксана нащупала гурм под своей броней.

–  Они умерли за Империю, - сказала Чауни, - что сделаем и мы, не задумываясь.

Но у Шенно, похоже, был талант быстро менять темы. Поэтому она не стала останавливаться на этой грустной ноте.

–  У вас любопытный послужной список. Вас называли элитой, хотя вы таковой не были, вы спасали жизни солдат, хотя не являетесь медиками, вы воевали так, как никто не воевал до вас. А вы, - она посмотрела на Луаксану, - вы вовсе способны обескуражить, кого угодно.

Девушка бесстрастно посмотрела в лицо своему новому командиру. Ну ничего не могут ей нового сообщить.

–  Я не понимаю.

–  А вот это уже не мое дело, где вы получали медицинское образование.

Первое негласное правило солдат Колониальной Армии: никто не обязан рассказывать другому, кем тот был до армии, и как его звали. Все разговоры о прежней жизни были сугубо добровольные.

Шенно улыбнулась. Луаксана отметила, что улыбка ее еще больше делает похожей на кошку.

Они подходили к казармам. На Джибаре казармы стояли для каждых Девяти взводов отдельно, а здесь было несколько построек, которые были соединены переходами. Чудо архитектуры.

–  "Отверженные" хорошие ребята, - вновь заговорила Шенно, поднимаясь по лестнице, - вот только к ним привыкнуть надо. Некоторым их шуткам я до сих пор удивляюсь.

Они вошли в здание. Да, "чудо архитектуры" ничем не отличалось от прежней казармы "Благословленных": те же голые стены, тот же народ снует туда-сюда.

Пройдя несколько переходов, они пришли к двери казармы. Шенно остановилась. Посмотрела сначала на Чауни, потом на Луаксану. Командир решила, что Уилкокс в делах общения более раскована, чем сама ее подруга. Слышала бы она как недавно Деландри учинила склоку со своим бывшим Девятивзводным. Он ее теперь зауважал надолго. Хотя Чауни на месте Луаксаны пришлось бы силой оттаскивать от него, потому что она бы на него точно бросилась бы с кулаками. Они два сапога пара.

Дверь распахнулась.