Сбой подачи электроэнергии. Ничего необычного. Так часто бывает в городе, пережившем разрушительную войну. У входа в ресторан Милоша Ремера с улыбкой встречают западные журналисты, представители посольства Великобритании и заранее приехавшие соратники.

Теперь добыча на крючке. Композитор ждет. Он умеет ждать. А лучше всего он умеет слушать.

Наверху в ресторане играет венгерский квартет. Музыка не заглушает голоса посла и Ремера. Разговор идет на английском, который Марк понимает довольно сносно. Собеседники пьют вино, закусывают салатами. Их столик в углу. Все подходы к нему заняты британскими джентльменами и людьми Ремера, во главе с верным другом Кранцем. Иллюзия полной безопасности Марка не смущает. Он гадает, успеет ли болтливый венгр попробовать основное блюдо. Говорят, кроме красивого вида на Будапешт, ресторан славится очень хорошим поваром.

– Демократия – это волеизъявление народных масс, – бубнит посол. – В вашей стране нет демократии, потому что власть не прислушивается к народу. Вы единственный политик, который понятен простым людям. Которому они верят и за которым пойдут. Вы понимаете, о чем я?

– Конечно.

– Мы вас поддержим. Стоит только начать, и все демократические страны будут на вашей стороне. Прислушайтесь к глубинному недовольству народа, возглавьте его.

Но Милош Ремер прислушивался к нарастающему урчанию в своем животе.

– Извините, господин посол, мне надо выйти, – говорит он и вскакивает с кресла.

Вслед за ним направляются оба охранника. Ремер спешит к туалету. Санузлы расположены в коридоре отеля, там, где начинаются номера. Охранники знают свое дело. Они осматривают каждую кабинку и лишь затем занимают пост снаружи у двери.

Пора, решает Композитор.

Он надевает медицинский халат и поднимается на этаж выше. В руках табличка "Медпункт", на тонкой нитке. Вот и нужный коридор. Табличка цепляется на заранее выбранный номер. Он зарезервирован для завтрашнего постояльца, сегодня здесь никого не будет. Кроме Марка. Он тайком позаимствовал ключи у портье и уже перенес туда фотоаппарат и скальпели.

Два крупных охранника дежурят у двери туалета. Они тоже были в лифте, но еще крепятся. Изнутри слышен слив воды. Милош Ремер приводит себя в порядок перед зеркалом. Композитор смотрит на животы охранников, открывает рот, напрягается. Оба охранника бледнеют, морщатся, чуть-чуть сгибаются. Политик распахивает дверь, он в коридоре. Охранникам не до приличий. Столкнувшись плечами в проеме, они влетают в туалетную комнату. Милош Ремер провожает их недоуменным взглядом.

Композитор в медицинском халате понимающе кивает. Он внимательно смотрит на осунувшееся лицо оратора и назидательно произносит:

– Диарея эвакулярус. Через пять минут вы вновь будете здесь. Но есть верное средство, американское!

Озабоченный неприятным недугом, политик заинтересованно смотрит на врача. Композитор переходит на доверительный тон:

– Забыл представиться. Дежурный врач гостиницы Янош Шуман. А вас я знаю. И, как истинный интеллигент, симпатизирую вашим взглядам. Пройдемте в медпункт, я вам дам замечательную таблетку. Две минуты – и всё пройдет. Идемте, и не раздумывайте. Мой кабинет рядом.

Композитор увлекает Ремера по коридору. Вот и табличка "Медпункт".

– Заходите, – Марк открывает дверь.

Политик смотрит по сторонам. В коридоре пусто. Охраны нет, а живот вновь предательски урчит.

– Да заходите же, право!

Марк пропускает вперед Ремера и незаметно снимает табличку. Он по-прежнему обаятельный и уверенный.

– Одну таблетку выпьете сейчас. Вторую сразу после ужина. И всё пройдет.

Посол Великобритании пригубил вино и обернулся к выходу. Милош Ремер не появлялся, хотя время, отведенное у приличных людей на гигиенические процедуры, закончилось. "Варвары, они и есть варвары, – думал потомственный лорд. – Но ради интересов державы приходится терпеть подобную бестактность".

В ресторан вернулись изнуренные телохранители. Все недоуменно посмотрели на них. Они, в свою очередь, странно озирались.

– А где господин Ремер? – вежливо поинтересовался посол.

Этот же вопрос, но уже по-венгерски и в более грубой форме задал руководитель охраны Кранц.

Окончательно позеленевшие телохранители бросились в туалет, пробежались по коридору, заглянули в лифт, проверили кухню. Пусто! Позвонили вниз портье. Никто не видел, чтобы Милош Ремер покинул гостиницу. Через десять минут в подсобке ресторана телохранителей допрашивал Кранц. Он не верил в сказки, про внезапное одновременное расстройство желудка. Он больше верил в продажность слуг. В ход пошли кулаки.

Крики незадачливых телохранителей слышали перепуганные официанты. Но никто не слышал хруста разрезаемых тканей Ремера и щелчки фотоаппарата в руках Композитора. Целый час он методично вскрывал, выворачивал и фиксировал на пленку строение рта, носа, горла, шеи и легких удивительного оратора. Когда кропотливая работа была завершена, Марк скинул окровавленный халат, стянул резиновые перчатки, тщательно умылся и незаметно покинул номер.

На кровати осталось лежать исковерканное тело, в котором не сразу узнали пропавшего политика Милоша Ремера.