– Вы нашли пятна на одежде? – с волнением спросила учительница.

– Одежда ни при чем, – отмахнулся оперативник.

– Тогда что же?

– Помните, Семеныч замочек показывал, который отмычкой вскрыли? Не знаю, чего он там наколдовал, но заключение такое. Отмычка принадлежит вору-домушнику Виталию Коршунову, по кличке Коршун. Он объявлен в розыск. Не сегодня-завтра возьмем. И дело, считай, закрыто.

– Так это он… убийца?

– Конечно.

– А что будет с Даниным?

– Да выпустят вашего Данина! Утром. Пусть задачки решает.

– Спасибо. Это его стихия.

– С вашей легкой руки я тоже в нее окунулся. Не дают покоя проклятые выключатели и лампочка. Даже с Даниным о них поговорил.

– А он?

– Ответ зажал. Но утверждает, что дал подсказку.

– Какую?

– Взглянуть на лампочку недостаточно, надо войти в комнату.

– Уже горячее. Теперь вы догадались?

– Пока думаю, – помялся старший лейтенант.

– Вы мыслите – значит, вы существуете! Это слова Декарта, в честь которого я назвала своего кота.

– Декарту, наверное, приятно.

Вишневская услышала, как Стрельникова окликнул настойчивый женский голос.

– Не буду вас больше задерживать, – поспешила попрощаться учительница. – Спасибо, Виктор.

Валентина Ипполитовна положила трубку, несколько раз задумчиво щелкнула выключателем настольной лампы, и некоторое время сидела в темноте. Как всё просто у милиции: нашли отпечатки – схватили одного, определили отмычку – ищут другого. А непонятная теорема – это ребячья забава, которую надо сбросить со счетов.

После долгого дня уставшей женщине захотелось принять душ. Она прошаркала в ванную, разделась и подставила лицо под теплые колющие струи. Глаза блаженно зажмурились. И сразу вспомнилась зловещая картина. Она увидела букву "Ф" на грязном полу под рукой погибшей Софьи Евсеевны.

Ф! Если в квартиру пробрался некто Коршун, то причем здесь Ф? Почему умирающая женщина пишет эту букву? Что она хотела сказать? Эта деталь никак не вяжется с версией следствия.

Теплые струи успокаивали. Равномерный шум воды приводил мысли в порядок.

Допустим, Ф – первая буква имени убийцы. Тогда кто? Феликс Базилевич? Это самый старый и, по сути, единственный друг Константина. И в школе, и в университете, и в первые годы научной работы они всегда были рядом. Инициатива шла от Феликса. Константин бы мог обойтись без него, а Феликс – нет. Конечно, Базилевич использовал гениальные способности друга, но и помогал ему во многих практических вопросах. Он публиковал совместные статьи, подсуетился на счет ускоренной защиты диссертаций. Испытывал ли он зависть к гениальным решениям Данина? Валентина Ипполитовна помнила болезненный взгляд юного Феликса, когда Костя опережал одноклассника на школьных олимпиадах. Но этим всё и ограничивалось. Никаких внешних проявлений или несдержанных выходок Базилевич себе не позволял.

А ревность? Могла ли она послужить причиной трагедии? Базилевич со школьных лет навязчиво ухаживал за Татьяной Архангельской, но она выбрала Данина. Возможно, он затаил обиду. Хотя несколько лет назад он сполна отыгрался. Феликс увел жену Константина, но это не сильно изменило их отношения. Татьяна сама сделала сложный выбор и женской хитростью, помноженной на обаяние, сумела сохранить приятельские отношения всей троицы. Феликс всегда был вхож в дом Даниных. Его хорошо знала Софья Евсеевна и конечно не опасалась школьного друга своего сына. Она могла сама впустить его в квартиру. Хотя нет. Дверь открыли отмычкой. Эта деталь как-то не вяжется с Базилевичем.

Кто еще на Ф? Михаил Фищук? Он на несколько лет моложе Данина, сошелся с Константином в университете. Влюбленный в математику Фищук обожал Данина, носился с его работами, готов был во всём помогать своему кумиру. Они подружились, когда после неудачной попытки доказательства теоремы Ферма Фищук с энтузиазмом бросился исправлять просчет Данина. Ему это не удалось, но Константин оценил поддержку молодого человека. Фищук не раз бывал в его квартире, особенно часто после ухода Базилевича из института. Софья Евсеевна должна была его запомнить.

Валентина Ипполитовна пожалела, что толком не побеседовала с Фищуком сегодня. А всё из-за Лёвы Амбарцумова. Он заявил о большой стоимости статуэток, сбив ее тем самым с первоначальной версии.

Густая пена ароматного геля, подгоняемая горячей душевой водой, нехотя сползала по телу женщины. В какой-то момент Валентине Ипполитовне послышался одиночный стук в дверь, словно кто-то задел тонкую перегородку чем-то твердым. Она отвела шипящие пучок струй в сторону. Нет, этого не может быть. Она одна в запертой квартире. Ей показалось.