– Кто-то сильно подкорректировал нам сценарий, – задумчиво вставила Элька, обеспокоенно косясь на Гала.

– Догадливая какая, – процедил Рэнд, оставляя бесполезные попытки напоить воина. Вино лилось ему на одежду, ковер, лицо, куда угодно, но не в рот. – Может, заодно скажешь, как его привести в чувство?

– Если только попробовать поцеловать? Очнется от отвращения и примется отплевываться? – печально пошутила Элька, пожимая плечами. – Но рисковать я бы не стала.

– То, что творится с Галом… это, это больше всего похоже на одержимость, но не демоном и не сущностью, структура переплетения сил столь странна, – вымолвил Лукас, не в силах более смотреть магическим зрением на бешеное буйство энергий, оплетающих, словно толстые жгуты лиан, жилистое тело мужчины.

Неожиданно резко воин распахнул свои пронзительные черные глаза, сел, словно котенка отбрасывая прочь Макса (тот приземлился на пятую точку в полутора метрах от «больного» ), и заговорил тем самым глубоким, захлестывающим сознание голосом, так поразившим Эльку еще на площади. Только теперь вся эта сила сосредоточилась в ставшей неожиданно маленькой, какой-то тесной комнате. Речь была тиха, но потрясала до самого основания даже воздух, словно резала его застывшую массу ножом, заставляя трепетать тела:

– Благодарю вас, дорога к кельмитор теперь открыта для меня. Примите дар!

– Опять Эльке? – онемевшими губами выдавил из себя шутку Рэнд.

– Тому, кто стал моими вратами в надолго запертый мир, благодаря своей сути оборотня, и помог явиться силе. В моей власти даровать ему еще одно обличье, третью суть. Человек, гепард и отныне золотистый дракон. Нарекаю его Амбилар – янтарный защитник.

Упало последнее слово, тело Гала расслабилось, словно марионетка, которой перерезали нити, и рухнуло на ковер. Грудь воина спокойно вздымалась, дрожь прекратилась, сила божества оставила его. Начались неуловимо плавные изменения. Ужасные брови вернулись к своему прежнему благородному светло-коричневому оттенку и нормальным размерам, отросли до плеч привычно светлые мягкие волосы. Когда Гал открыл глаза, они снова были зелеными, только вокруг их исконно-узкого кошачьего зрачка лег едва уловимый радужный ободок. Маленькая метка Доримана. Лукас вновь вызвал магическое зрение и убедился, что более ничего необычного воин не излучает.

– О, с возвращением! – обрадовался Фин и сунул коллеге в руку кубок с остатками вина, считая, что после всего пережитого первым делом выпить захочется даже стоику Галу.

Воитель одним махом осушил кубок до дна и вновь отдал Рэнду, а потом встал, чуть покачиваясь. Команда разглядывала его как вернувшегося из долгих странствий или восставшего с одра смерти родича. Это показалось воину подозрительным.

– Как ты себя чувствуешь, Гал? – озабоченно уточнила Мирей, быстро-быстро хлопая ресницами, чтобы скрыть слезы радости, навернувшиеся на золотистых глазах.

– Как будто меня отымели, – буркнул воин.

– Мосье, здесь дамы, – чуть нахмурился Лукас, скрывая облегчение.

– Интересно, а откуда он знает, как себя чувствуют в такой ситуации? – шепнул на ухо Эльке похабник Рэнд.

– В каком-то смысле с тобой это и сделали, – пряча улыбку, согласилась Элька.

– Что-о-о? – подозрительно нахмурился Гал, но с его старыми бровями это уже не казалось слишком угрожающим.

– Ты ничего не помнишь? – заинтересовался исследователь Макс.

– Помню, что нажал на перстень, чтобы перенестись на площадь. И все, – правдиво ответил Гал, невольно потянувшись, чтобы привычно потереть старый шрам на левой щеке. Но рука встретила непривычно гладкую кожу. Боевой «трофей» исчез без следа, словно его никогда и не было.

– Ой! – только сейчас заметив, что шрама на коже воина нет и в помине, восхищенным дуэтом вскрикнули девушки, а Элька потом задумчиво добавила:

– А со шрамом ты мне, пожалуй, больше нравился. Был в этом какой-то шарм.

– Что случилось? – потребовал отчета Эсгал, не обнаружив некоторой части себя самого.

– В тебя вселился Дориман, поэтому ты на площади такое устроил! Просто класс! Все получилось куда лучше, чем мы планировали, – доложила Элька, опередив уже раскрывшего рот Рэнда. – Бог нам сказал спасибо и только что исчез, на прощание наградив тебя способностью обращаться в дракона, заодно вернул прежний облик, а про шрам, наверное, забыл. Ты не в претензии?

– Относительно шрама – нет, даже если тебе это не по нраву, – ответил Гал, одарив компанию редкой улыбкой, после чего развернулся и направился прочь из комнаты.

– Мосье, вы куда? – встревожился Лукас.

– Спать, чего и вам советую, – хмыкнул воин, и компания только сейчас заметила, что он держится на ногах только благодаря несгибаемой силе воли. Под глазами воителя залегли глубокие тени, и без того худое лицо сильно осунулось.

Эсгал вышел за дверь, а Мирей сочувственно констатировала:

– Несчастный, совсем измучился.

– Быть вместилищем мощи и духа бога весьма утомительно, мадемуазель, – отметил Лукас. – Обычные люди после этого умирают или сходят с ума. Мосье Эсгал невероятно вынослив, но даже он нуждается после такого события в длительном отдыхе.