— По сравнению с этим — даже атомная бомба не выглядит такой уж серьезной штукой.

Взгляд главы СССР мгновенно изменился, став из расслаблено-изучающего предельно серьезным и сосредоточенным.

— И что же это такое, Илья Петрович?

— Целая серия материалов по нанотехнологиям. И особенно — по созданию атомно-силового микроскопа!!!

Вождь взглянул на сидевшего неподалеку Берию. Тот пожал плечами. Видя некоторое недопонимание, Кравченко добавил:

— А атомно-силовой микроскоп — прямой путь к нанотехнологиям. Со всеми вытекающими. До нахождения этих материалов создание АСМ состоялось бы в лучшем случае году в семидесятом. Теперь мы сможем сделать его лет на десять-пятнадцать раньше. А то и на все двадцать.

— И насколько эта отрасль техники важна? — негромкий вопрос Берии прервал поток слов ученого. Тот кивнул и снова полез в глубины портфеля.

— Вот, я тут принес статью от девятнадцатого года… две тысячи девятнадцатого. Это обзор того, что удалось сделать в этой отрасли за тридцать три года с открытия АСМ, — Илья Петрович протянул Сталину бумаги.

Тот, быстренько пробежавшись глазами по статье, замедлился лишь на страницах «Нано и ВПК» и «Наномедицина». После чего поднял голову и улыбнулся взлохмаченному ученому.

— Ви большой молодец, товарищ Кравченко, — вождь поднялся и отдал обзор Берии. Тот углубился в чтение. Хозяин кабинета тем временем продолжил:

— Я полагаю, что о наличии этих материалов не знает никто, кроме нас?

— Да, товарищ Сталин, только я, Вы и товарищ Берия.

— Вот пусть это пока так и останэтся. А когда наша наука закончит с покорэниэм ядэрных сил, то ми обратим особоэ вниманиэ на нанотехнологии, — вождь ободряюще кивнул Кравченко.

Еще некоторое время поговорив с ученым, Сталин отпустил того отдыхать. После чего повернулся к закончившему чтение главе НКВД и спросил:

— Лаврентий, расскажи-ка мне поподробнее про товарища ученого.

— Молод. На момент попадания сюда ему было тридцать четыре года. Сейчас, соответственно тридцать пять. Умен — не зря в тридцать четыре возглавлял на одном из предприятий ВПК целое направление. Из важных особенностей — был вашим ярым… эээ… поклонником, несмотря на то, что, как вы уже знаете, тогдашнее правительство не особо вас жаловало.

— Ярым поклонником? — Сталин насмешливо наклонил голову.

— Начиная еще с учебы в университете. Может, и со школы, но про это у нас данных нет. Один из его коллег оттуда, — Берия показал пальцев вверх, — заявил, цитирую: «Кравченко — сталинист. Почти фанатик». Так что он у нас надежный товарищ.

— Это хорошо. Если то, что пишут здэсь, — вождь показал на статью, — про перспективы, правда, то эти самые нанотехнологии сделают СССР единствэнной сверхдержавой. Навсегда…

— Ты не сумлевайся. После залпа тех штуковин тебе укрепления надо будет просто занять, — краснощекий полковник ободряюще похлопал говорившего с ним майора по плечу.

— Про Кёнигсберг так тоже говорили. А сколько там народа полегло?

— Под Кёнигсбергом «буренок» не было, — офицер помрачнел.

— А почему «буренки», кстати?

— Черт его знает. Как всегда, кто-то придумал — и приклеилось.

— Ладно. Но ты уверен, что они настолько эффективны? — рано поседевший майор с сомнением поглядел в сторону расположения недавно прибывших штурмовых гвардейских реактивных минометов из РВГК.

— Я их в деле видел. Под Минском. Они там полк нацистов спалили к чертовой матери.

— Ну-ну. Ладно, пошел я, солдат обрадую. Достал их уже этот немчурский укрепрайон…

Прибывшие на фронт потомки «Буратино» должны были поставить точку в длительном противостоянии под Бреславлем, вылившемся уже не в один десяток тысяч солдатских жизней. «Шверпункт» обороны немцев не пускал советские войска вперед.

Подтянув войска, Верховное командование надеялось неожиданным ударом уничтожить эту занозу, мешающую продвижению Красной армии…

«Когда в нашем расположении появился комбат, Семен Петрович Тырновецкий, с кислым выражением на лице, то мы сразу смекнули, что сегодня-завтра опять идти в атаку. Это не радовало, поскольку Бреславльский укрепрайон был крепким орешком и множество наших товарищей уже погибли в попытках его взять. Но мы понимали, что сделать это необходимо, иначе дальнейшее продвижение наших войск становилось невозможным.