Ингер была страшно рада, когда их путешествие завершилось и она смогла вернуться в свои покои.

— Третий день я изучаю все возможные варианты, — сказал Майкл, обращаясь у Пратаксису. — Единственный реальный путь — ворваться туда силой. Но верные ей люди будут стоять насмерть.

— Но с какой стати? — удивился Дерел. — До появления у нас она вовсе не была важной персоной и не могла заслужить такой преданности.

— Мои догадки будут ничем не лучше твоих предположений. Может быть, Далу Хаасу удастся найти ответ.

Дал Хаас изнемогал от усталости. Объект его преследования был старше Дала и уставал быстрее, но и он гнал своего коня. Прошло довольно много времени, прежде чем молодому человеку удалось настигнуть Гейлза. В это время они уже находились в северной части Рудерина. Дал не сомневался в том, что сержант скачет домой. Чтобы добраться до Итаскии-Города, Гейлзу неизбежно придется проехать по Великому мосту через реку Серебряная лента. Дал решил скакать вперед, чтобы хорошенько отдохнуть и затем встретить сержанта на въезде в столицу Итаскии.

Баксендала в отличие от Форгреберга оказалась городом очень гостеприимным. Дружелюбно настроенные жители высыпали на улицы, чтобы приветствовать проходящую маршем армию. Они выстроились вдоль дороги до самого Карак-Штрабгера. Эта небольшая, стоящая на высоком холме крепость доминировала над городом, и с её стен и башен открывался прекрасный вид на восток. При виде короля со всех сторон раздавались приветственные крики.

— Они надеются, что мы потратим здесь кучу денег, — сказал Гжердрам.

— Ну и циник же ты.

— Не стану спорить. Эта проклятущая страна кого угодно превратит в циника. И почему я не внял совету отца? Он так не хотел, чтобы я возвращался домой.

Когда Рагнарсон появился в Кавелине, отец Гжердрама Инред Тарлсон был маршалом Короны. Инред умер от ран во время гражданской войны, и Браги занял его место.

Рагнарсон остановил колонну и, показывая на запад, сказал:

— Взгляни, Гжердрам.

Был ясный солнечный день, от открывающегося пред ними вида на горный проход Савернейк захватывало дух. Картину с обеих сторон обрамляли снежные пики.

Гжердрам целую минуту молча смотрел на эту величественную панораму. Насладившись ландшафтом, он произнес.

— Согласен. Картина стоит того, чтобы на неё посмотреть. Если вы способны продолжать борьбу после того, что уже потеряли, я тоже способен на это.

Часом позже, когда они наслаждались лицезрением того же ландшафта со сторожевой башни Карак-Штрабгера, Гжердрам неуверенно произнес:

— Сир… Браги… Не могли бы вы оказать мне большую милость?

— Все, что угодно, в рамках здравого смысла.

— Речь идет о Джулии…

— Джулии? Что же случилось с Гвендолин?

— Гвендолин ушла в историю. Но я сейчас не об этом. Все родные Джулии погибли в войнах. Она осталась совсем одна.

— Я слышал об этом. Не служил ли её отец, часом, в Дамхостерском полку?

— Ее дядья и все братья, как родные, так и двоюродные, воевали в отряде Южных лучников, в отряде легкой кавалерии Седлмейра и в Дамхостерском пехотном полку. Они все похоронены здесь. — Гжердрам показал рукой на мемориальное кладбище погибших в битвах под Баксендалой. — Джулия хотела, чтобы я возложил венок.

Некоторое время Рагнарсон молча смотрел на тихий, залитый ярким солнцем горный проход, припоминая ярость гремевших здесь битв, страхи и боль давно прошедших дней. Браги снова увидел парящих в небе боевых драконов, увидел склоны, почерневшие от заполонивших их восточных орд, и вспомнил, как содрогается земля под ударами противостоящих друг другу могущественных чародеев. Множество прекрасных людей обильно полили эту землю своей кровью. Неисчислимое множество бойцов с обеих сторон стали жертвами непомерных амбиций своих вождей.

— Мы возложим венки на все могилы, Гжердрам. Воздадим почести всем павшим. Итак, что же ты от меня хочешь?

— Не могли бы вы быть посаженым отцом Джулии на нашем бракосочетании?

Они все умерли, и умерли за меня, подумал Браги, а вслух произнес:

— Почему бы и нет. Итак, наш Гжердрам наконец женится…

— Как только наступит зима и все вокруг немного успокоится, — застенчиво пояснил Гжердрам.

Зимой враги Кавелину обычно не угрожали, и обитатели крошечного королевства могли позволить себе улаживать личные дела.