– У него же наушники, - роняет Марина.

– Максим, у тебя совесть есть?!
– повторяет Ольга, распахивая дверь в комнату.
– Сними эту дрянь с ушей и ответь, наконец, матери!

– Только гражданская! И почему это дрянь? Это твое спасение!

В наушниках неутомимо орут его любимые "Блестящие".

– А потом мне не хочется картошки.

– Тебе не хочется?!
– окончательно взрывается Оля.- Снова тебе?! А мне?! А Марине?!

Максим мирно улыбается. Сплошное "Браво"... Наверняка скоро заявится драгоценная Катюшка, и ее тоже надо будет кормить. Сын правильно к ней пришпилился: она уже подгоняет ему брюки по фигуре, недавно сшила кепочку и шорты. Сын, почитай, устроен, а вот Марина никак не вживается в реальность и хорошего примера с Катюшки не берет. Лень непролазная и для женщины никак неподходящая.

Ольга надевает фартук и зажигает конфорки. Посмотрим, что осталось в холодильнике... В передней оглушительно зовет телефон: Максим ставит звонок на полную громкость, иначе любитель музыки не услышит позывных Катюшки. На телефонные отчаянные призывы никто не реагирует. Марина продолжает крутить кудри, в комнате энергично надрывается "Икс-миссия". Или "ДДТ". Оля постоянно их путает.

– Да подойдет хоть кто-нибудь?!
– не выдерживает она.
– Ответьте, наконец. Небось, Катерина домогается!

Марина неохотно ползет в коридор.

– Мам, тебя!
– кричит она из передней.

– Понеслось!
– возмущается Ольга.
– Ну, просто настоящий дурдом! Только вошла - уже звонят! Ни рук помыть, ни чаю попить. Кто там на проводе?

– Приятный мужской баритон!
– сочетая одобрение, неудовольствие и любопытство докладывает дочь.
– Незнакомый!

На ходу вытирая ладони о фартук, Ольга берет трубку.

– Леля, - слышится далекое, почти забытое, редко повторяющееся со школы имя, - Леля, здравствуй! А кто это подходил к телефону?

– Маринка. Ты не узнал?
– автоматически отвечает Ольга и вдруг чувствует, как воздух становится горячим и наглухо забивает легкие.

Она опускается на табуретку и застывает в оцепенении и страхе, прижимая трубку плечом.

– Леля, не пугайся, ты всегда была мужественной и сильной, - слышит она знакомый и давно похороненный голос.
– Это действительно я. Ты не сошла с ума, у тебя не слуховые галлюцинации, и у меня не появился двойник. Это просто-напросто я! Вот собрался тебе позвонить. Прости, что не мог раньше...

– Почему?
– шепчет Ольга с трудом.

Одеревеневший язык подчиняется ей нехотя.

Собрав последние силы, она дотягивается до кухонной двери и плотно ее закрывает, чтобы дочка не слышала разговора. Максим, к счастью, наслаждается "Белым орлом". Или "Арией". Чтоб им всем провалиться!

– Ты любишь задавать ненужные вопросы!
– смеется трубка.
– Извини, но ответа не будет.

– Не будет?!
– шипит в телефон Оля.
– Вот что, господин хороший, кем бы вы там ни были, вы мастерски умеете подражать и разыгрывать, но я не советую вам это занятие продолжать, поскольку сейчас заявлю в милицию и попрошу проверить ваш номер!

– Леля, - отвечает все тот же слишком хорошо знакомый ей голос, - ты ведь сама не веришь тому, что говоришь! Потому что веришь мне! Это не розыгрыш, это я, Игорь!

Ольга прижимает окоченевшие пальцы ко лбу.

Игорь... Которого похоронили пять лет назад и которого она едва опознала в полуобгоревшем трупе по остаткам одежды, росту и телосложению. Пожар случился в доме свекрови, где в тот день находился Лелин муж. Он был одним из немногих, кто называл ее этим школьным полузабытым именем.

– Я не могла ошибиться, - бормочет Ольга.
– Там был именно ты... Хотя я тебя узнала с большим трудом... с ужасом... И кто же тогда, если не ты...

– И все-таки ты ошиблась, - настаивает голос в трубке.
– Как смешно и странно: ты с "макриками" усердно посещаешь могилу совершенно неизвестного человека, которого приняла за меня и которого, вдобавок, никто не хватился. Нелепость...

– Они уже целые "макросы", - шепчет Ольга.
– Значит, нелепость... Вдобавок смешная... Ты обманул меня... А где же ты провел тот день?

Игорь снова смеется.

– Настоящий женский подход к делу! Спрашивать, где я был во время пожара, но не интересоваться, как я прожил эти пять лет и почему - без тебя и детей. Успокойся, с женщиной это никак не связано.

– Мам, давай обедать!
– нетерпеливо вопит из кухни голодная и плохо воспитанная дочка.
– Ты долго еще будешь любезничать с дяденькой?

– Сколько надо, столько и буду! Мне нравится с ним любезничать!
– грубо отрезает Оля.
– А с твоей задницей давно пора устраивать два разгрузочных дня в неделю!