Ольгу совет выручил. Она потом благодарила за него подругу, а вот Ксения... Что могло ей пригодиться в жизни?..

4

Почему-то Ксеня особенно четко и ярко запоминала знакомства. Видно, новые люди оставляли в ее памяти отметины на всю жизнь. Ставили свое собственное клеймо.

Она тогда сидела на подоконнике, свесив ноги во двор - в их полудохлый заморенный псевдосадик - и грустно курила. Думала о своей несчастной жизни. Мечтала, чтобы именно в ее несчастную жизнь ворвалась первая артистическая слава. Чтобы грела, нежила, убаюкивала. Чтобы постоянно натыкаться взглядом на улицах на свое лицо и читать-перечитывать: "В главной роли - Ксения Леднева"... Чтобы увивались вокруг актеришки, льстили режиссеры и операторы, писали поклонники... И жизнь больше не оставалась несчастной и одинокой.

Они шли через темный двор, часто напоминающий Ксене провал, но куда?
– отец и незнакомый Ксении высокий, какой-то размашистый человек. И дружно подняли головы вверх на жалко вспыхивающий, подрагивающий на весеннем ветру сигаретный огонек.

Неизвестный громко ахнул. Ксеня не пошевелилась.

– Она всегда так сидит, - объяснил отец.
– Когда мается дурью. А ею она мается почти всегда.

Незнакомец смотрел на Ксеню, задрав голову. Долго стоял и смотрел. Отец недоуменно топтался рядом. И вдруг длинный тип пришел в себя, гаркнул: "Ё-моё!" и метнулся к подъезду. Отец поспешил за ним. Ксения не шевелилась. Сигарета нервно помаргивала.

Отец восхищался Валентином. Говорил:

– Он читает стихи так артистично и выразительно, что они в любом случае нас впечатляют, независимо от содержания!

Ксеня хмыкала.

– То есть, по-твоему, он может прочитать даже "бу-бу-бу, бу-бу-бу", но - с такой интонацией - что все от этих стихов впадут в восторг и замрут под огромным впечатлением?..

Когда-то Ксения не знала, не представляла себе, что такое дом. Потом ей стало казаться, что это просто большая мама. Потом она начала слышать-видеть-ненавидеть: ненавидела она насильные кормежки и поздние возвращения отца. Потом Ксениным домом стали книги. Но читать - значит думать чужой головой вместо своей собственной. Привет Шопенгауэру! И какое-то время книги думали за нее, а потом ей это надоело.

В последних классах и на первых курсах ВГИКа все опять стало не так - Ксене казалось, что она живет на улице. Ксеня возвращалась домой и словно ничего не узнавала. `Дома не было нигде - кругом одни до`ма, здания, а все они - на одно лицо, и не угадаешь, который среди них для тебя настоящий.

С Валентином дом стал - Валентин.

Какой счастливой она была тогда... Потому что открыла для себя, что такое любовь.

Жили они весело и бурно. Гонорары всегда радостно прогуливали, просаживали в ресторанах.

Но современный человек любит делить и делиться. Это свидетельствует о широте его натуры. И вот мы делим. Сначала постель, дом, деньги, обеды, заботы, обязанности, радости, печали... А потом вдруг все кончается - кончается все и всегда неожиданно, ждут с нетерпением одного лишь начала - и начинается совсем другая дележка. Пока что мирная.

– Вот эта вилочка тебе, а эта - мне. Эта книжечка тебе, а эта - мне. Эта комната твоя, а эта - моя... Тебе - половина, и мне - половина...

Позже может возникнуть и скандал: что-нибудь не поровну поделили, а современный мужчина стоек и не даст так просто сбить себя с толку.

Они быстро разделились на абсолютно разных, чужих и враждебных друг другу людей, которые не хотят больше видеть друг друга.

Неровный брак - называл их семью отец.

Только Ксеня когда-то сильно ошиблась в том, что их развод - это конец. Валентин - великий актер и гуляка - слишком часто нуждался в Ксениной тайной помощи и не стеснялся к ней за этой помощью обращаться. В основном поддержка касалась денег - и Ксения всегда одалживала. Так, чтобы не узнала вторая жена Валентина. А Глеб молчал.

Валентин...

Афиши восхищенно кричали: "В главной роли Валентин Оленев!". Хоть и бретер, бонвиван, гаер и лютый, бесконечно циничный волчара по глубинной своей сути - при всем при том человек, несомненно, в высшей степени талантливый. Конечно, игрок и, прежде всего - игрок, не верит ни в сон, ни в чох, ни в птичий грай, настоящей боли у него, во всяком случае, теперь, нет, есть лишь "эстетика" и конъюнктурные экзерсисы на "соблазнительные" темы, но дар пластический, изобразительный, гармонический, актерский - огромный.

Когда Ксения узнала, что у Валентина будет ребенок от другой, то стала устраивать ему некрасивые сцены, бурные истерики, слезливые скандалы. Маруська в испуге забивалась в угол подальше. Чего Ксеня хотела тогда - чтобы он ушел или остался? Чего добивалась слезами - чтобы он женился на другой, растил своего второго ребенка или чтобы отказался от них двоих ради Ксении и Маруси? Где лежали границы его порядочности, к которой она пыталась обратиться? Порядочность...

Ксеня и сама до сих пор точно не знает, чего хотела тогда. Наши желания... Что значат они для окружающих? Ей было безумно жалко себя и запуганную, притихшую Марусю, и то маленькое, неизвестное существо, которое собиралось появиться у безмятежно и надменно взирающего на мир Валентина.