Шрифт:
– А что за дама такая?
– Дед, ты не представляешь: имела мужа, гуляла от него, за что периодически получала. После развода жила с одним человеком, все выпытывала у него, не обломится ли ему целиком вся двухкомнатная квартира, в которой он жил вместе с сестрой. Потом вдруг резко переметнулась к племяннику этого человека. Теперь крутит любовь с ним. А племянник, между прочим, в свое время весьма нелестно отзывался об этой даме, даже подозревал ее в причастности к смерти своей матери.
– Я понял, о ком ты, Полетт. Твой новый клиент.
– Да. Ну что, дед, ты согласен: все выглядит подозрительно?
– Согласен. Полетт, женщину убили этот молодой человек, ее сын, и его так называемая пассия.
– Да? Обоснуй.
– Честно говоря, затрудняюсь. Но интуиция подсказывает: если вопрос стоит о жилплощади, виноваты те, кто в этой жилплощади мечтает остаться. Как говорят сыщики, «ищи того, кому наиболее выгодно». В данном случае выгодно Андрею: мать умирает, дядю сажают...
– А его посадить отказались: следователь считает, что у дяди алиби...
– ...а если дядю не хотят сажать, то его надо убрать, физически, разумеется. Навсегда. И тогда вся двухкомнатная квартира – Андрюшина! Так что ему выгоднее всего.
– Дедуль, я рассуждала так же. Ты подтвердил мою догадку.
– Ну и прекрасно! Выводи этого сынулю с его пассией на чистую воду и прихлопывай!
– Дико подозревать сына, хоть и приемного, в убийстве матери. Эта женщина когда-то взяла его из детдома, дала семью, дом... свою любовь, наконец! Дядя Коля говорил, что она так любила своего Андрюшечку! Неужели все-таки этот гад обварил ее?
– Что, верится с трудом? Тогда вспомни дело прокурора Синдякова Владимира Михайловича. Как его сыночки поступили с ним?
Кровь бросилась мне в лицо, хотя прошло уже достаточно много времени с того дня, когда я отомстила своему обидчику по полной. Убийца моих родителей прокурор Синдяков много лет назад вышел сухим из воды. Долгих четырнадцать лет я ждала своего часа, чтобы справедливое возмездие свершилось. За это время выросли его сыновья, Вадим и Антон. Не без моей помощи они убедились в том, что их отец – грязный, развратный, выживший из ума старик, от которого можно ожидать чего угодно.
Они едва не спалили его вместе с домом. Точнее, пытались спалить, сымитировать нападение, ограбление... Это кажется диким, невероятным, но это так. А я, дочь убитых Синдяковым людей, больше всех имевшая повод желать ему смерти, – я не только не ликовала, видя это, напротив, я вытащила из огня своего врага, таким образом, спасла ему жизнь. Хотя до этого момента я всегда хотела, чтобы он тоже не жил, как мои мама и папа, чтобы за свое подлое преступление до дна испил чашу страданий.
Синдякова предали самые близкие ему люди. А что может быть страшнее? Его коттедж так и не удалось потушить, он сгорел практически до основания. На сыновей бывшего прокурора завели дело о покушении на убийство.
Сам Владимир Михайлович, выйдя из больницы, окончательно повредился рассудком и был оформлен в дом престарелых, где и сейчас в одиночестве тихо доживает свой век.
А я с тех пор стала Мисс Робин Гуд. Помогаю тем, кто сам не может отомстить своим противникам по каким-либо причинам. Конечно, я не одна. Зачастую мне помогают мои друзья: Нечаева Алина – подруга едва ли не с детского сада, полковник ФСБ Курбатов Сергей Дмитриевич – друг моего отца, журналист местной газеты «Горовск сегодня» Антон Ярцев, электронщик Витя Шилов, откликающийся на кличку Шило. Последний снабжает меня изготовленными и усовершенствованными им самим приспособлениями для прослушивания и записи разговоров. Одним из ценных качеств Вити является необыкновенная скромность. Продавая мне свою электронную технику, он никогда не задает лишних вопросов.
Итак, я звоню дяде Коле, а точнее, просто Николаю, как он сам просил называть себя, узнать адрес его ветреной подружки Эвелины.
– Слушаю...
Что-то голос у него совсем заспанный. Он что, поздно ложится и поздно встает?
– Николай, это Полина. Здравствуйте.
– Полина?! А... ну да... Здравствуйте.
Что-то совсем растерялся мой новый клиент. Заикаться стал. Он всегда так или только по воскресеньям?
– Николай, мне нужен адрес вашей... мм... дамы сердца.
– Полина! Не называйте ее моей дамой! Она мне не дама, я ей не валет! Эту продажную...
– Николай, ваши отношения с Эвелиной Раневич меня не особо интересуют. Вы можете сказать, где она живет?
– Могу. А зачем вам?
– Коллекционирую адреса ветреных женщин. Ну так как?
– Паровозная, шестнадцать. Квартиру не помню, но подъезд первый от остановки маршрутки. Второй этаж, дверь железная, такая дешевая, черная, страшная...
– Ладно, там разберусь.
– Ей звонить один раз, и звонок должен быть длинный, а ее бабке-соседке – два раза, но коротких.