Особенно раздражительными крокодилы становятся в период брачных игр. Тогда самцы устраивают массовые поединки, ревут, рычат, бьют хвостами, высекают мириады брызг лапами, и с остервенением набрасываются друг на друга. Вокруг стоит такой шум, что его вполне можно спутать со звуками канонады. Массовое побоище обычно собирает зрителей — самок, которые в немом восторге со стороны наблюдают за происходящим. Шум борьбы и яростные крики самцов, напоминающие барабанную дробь, призваны ввести в возбуждение всё крокодилово племя. Над побоищем распространяется резкий запах мускуса. Его источают распухшие от возбуждения железы самцов и самок, которые располагаются по краям нижней челюсти и в клоаке. После побоища наступает время свадеб. Возбуждённые победители приближаются к самкам, которые встречают их лёгким заигрыванием. Впрочем, вскоре они грациозно поднимают из воды голову и издают при этом скрипучий стон. После этого «молодые» спариваются, прижавшись друг к другу животами, как киты и дельфины. У крокодилов-самцов есть детородный орган, похожий на пенис, однако в отличие от такового у млекопитающих, у него нет внутреннего канала и семя изливается по глубокому желобку. При недостаточном возбуждении самки самец может овладеть своей подругой без её согласия. Он кидает её на песок и насилует, навалившись всей своей массой… После кровавой драки самцов, нередко со смертельным исходом, такой финал истории воспринимается не столь уж трагично…

Вскоре самка перестаёт подпускать к себе самцов и откладывает яйца в предварительно вырытую на берегу ямку. Она предоставляет солнечной жаре насиживать её будущее потомство. Её функция матери сводится к тому, чтобы отгонять от гнезда непрошеных гостей. Мангусты, гиены, циветы, шакалы, вараны, марабу не прочь отведать крокодильих яиц. В отличие от самки крокодила, её кузина — самка американского аллигатора, сооружает для яиц инкубатор, состоящий из ветоши, листьев и травы, а затем, расположившись неподалёку, ждёт, когда растительные остатки начнут гнить и выделять тепло, необходимое для нормального созревания яиц.

Когда самок много они стараются строить гнёзда в непосредственной близости друг от друга. Вероятно, в прошлом крокодилы, как и некоторые динозавры, выводили потомство целыми колониями. Мамаши подменяли друг друга и сообща охраняли народившихся малышей. «Созревшие» крокодильчики протыкают свою известковую темницу, которая в течение 12 недель служила им домом, и извещают мать о своём появлении на свет звуками похожими на лягушачье кваканье. Мамаша, волнуясь, разрывает лапами песок и освобождает деток. Потом она ведёт их к реке. Некоторые мамаши объединяются и сообща охраняют своих крошек, устроив в тихой заводи нечто похожее на детский сад. Новорождённые крокодильчики плавают вертикально, как морские коньки. И только, подняв со дна и проглотив несколько небольших камней, они выравнивают свой баланс и получают возможность плавать горизонтально, как взрослые. (В желудках взрослых крокодилов так же находят камни, которые обеспечивают устойчивое положение в воде.)

Однако проходит всего несколько недель и ситуация круто меняется. Подросшие малыши вынуждены спасаться в зарослях папируса не только от своих не в меру агрессивных папаш, но и от матерей, которые ещё вчера защищали их, а теперь, после угасания материнского инстинкта, готовы их проглотить. Питаются они пауками и насекомыми, затем, вырастая, переходят на мышей, крыс, крабов и рыбу. При этом им приходиться отбиваться от многочисленных врагов, которые подстерегают их, как на земле, так и в воде. И самый главный враг для них — это собственные родители. Крокодильчики так умело маскируются в прибрежных зарослях, что о существование малолеток можно даже не догадываться, будто их вовсе не существует в природе. Среди взрослых они появляются, когда в длину достигнут метра полтора и смогут уже сами за себя постоять. Но до этого счастливого момента доживают не все, может быть один на тысячу…

Весьма любопытно, что у русских есть жаргонное слово: «Амба» — в смысле «конец». Так вот оказывается, на языке суахили крокодил зовётся «Мамба». И это слово как нельзя лучше отражает отношение к нему людей…

Отнюдь не новость, что животные могут выпить и могут закусить. Ведут они себя после выпивки также как люди. Некоторые засыпают там, где их сморил сон, другие начинают буянить и требовать от людей пересмотра конвенции по правам животных в свою пользу. Выражается это в играх с человеком в «догонялочку», истошном лае или рёве, укусах и ударах когтистых лап. Но среди алкоголиков-животных, как и среди алкоголиков-людей есть такие, которые чтят основы морали и соблюдают нормы общественного поведения. Они пьют тихо, получают максимум удовольствия, и не мешают при этом другим. Так в конце 70-х годов в Измайловском парке столицы появилась крупная овчарка, которая обладала тонким знанием человеческой натуры. В воскресные дни в парке было много отдыхающих. Они устраивали семейные пикники. Выходили на лоно природы на целый день, прихватив с собой съестное и алкогольные напитки. Деликатная овчарка, учуяв знакомый запах спиртного, останавливалась недалеко от компании и всем своим видом давала понять, что она бы не возражала, если бы её угостили. Её и угощали — колбаской, сырком и хлебом. Однако она демонстративно отказывалась, намекая, что хотела бы получить другое угощение. Наконец, шутки ради, вняв её молчаливой просьбе, ей наливали немного вина или чего-нибудь покрепче. Собака подходила, брала зубами за край стакана, ощеривалась и осторожно поднимая голову, вливала содержимое стакана себе в глотку. Затем она отходила и отлёживалась некоторое время где-нибудь в кустиках. После этого возвращалась и подъедала закуску. Эту собаку встречали в парке много лет и она, по-видимому, неплохо себя чувствовала. Жизнь пьяницы-попрошайки ей нравилась. Она словно цирковой артист демонстрировала подвыпившим людям своё умение пить из стакана, чем вызывала всеобщее веселье, и за это собаке наливали ещё…

Некоторым ослам, постоянно общающимся с людьми, не удаётся избежать пристрастия к алкоголю. Так английский осёл по кличке Брекен как-то набрёл на деревенскую пивнушку Он сунул голову в раскрытое окно и тут же кто-то из завсегдатаев поделился с ним выпивкой. Ослу понравилось, и с тех пор он стал регулярно наведываться в питейное заведение. Он с удовольствием развлекал компанию деревенских выпивох, опрокидывающих ему в пасть бутылку за бутылкой. Вскоре осел наловчился и сам стал хватать губами стаканы и опрокидывать их себе в рот. Другая английская ослица по имени Ванесса попала в изысканное общество каменотёсов, которые во время обеденного перерыва щедро угощали «даму» пивком. Осёл Майкл из Шотландии был приквартирован к одному из заводов по производству виски. Он с удовольствием лакал солод и дальнейший процесс брожения и производства горячительного напитка проходил уже у него желудке.

В Англии появилось столь много ослов-алкоголиков, что пришлось создать для них специализированную лечебницу. Расположена она неподалёку от городка Сидмут. Как говорит ослиный доктор Элизабет Свендсен вылечить осла от алкоголизма непростая задача. Все её подопечные беспробудные пьяницы.

Не прочь выпить и свиньи. Стоит деревенским самогонщикам вывалить на помойку «пьяную вишню» — отходы домашнего виноделия, как свиньи тут как тут. Они с жадностью сжирают перебродившие плоды и приходят от этого в хорошее расположение духа. Они хрюкают и визжат, гоняются друг за другом, бродят, качаются, спотыкаются и, наконец, падают, растянувшись где-нибудь посреди деревенской улицы. Тут же и засыпают пьяно бормоча во сне нечто невнятное… Ну, совсем как люди! Ещё в период царствования Анны Ивановны на Руси существовал оригинальный обычай наказания проштрафившихся сановников. Их напаивали до пьяна, затем сажали в сани, запряжённые такими же напитыми свиньями. После этого весёлый картеж отправлялся в большое путешествие по городу. Свиней хлестали, они несли, затем останавливались и падали. Всё время вывалившегося из саней сановника сажали обратно. Это продолжалось до тех пор пока сановник и свиньи тёплой компанией не забывались безмятежным сном под чьим-нибудь забором.

Один солдат, служивший в кавалерийском полку, рассказывал, как однажды в части в отсутствии офицеров солдаты устроили попойку. Изрядно набравшись, они вдруг узрели, что лошади трезвые. И вознамерившись исправить этот досадный промах, солдаты стали предлагать лошадям самогон. Однако те, как истинные интеллигенты воротили нос от первача. И тогда один смекалистый солдат-ветеринар предложил залить лошадям «спиртягу» в ноздри, так обычно им вливают лекарства. Лошадки неожиданно преобразились, у них появился огонь в глазах и столько прыти, что было решено немедленно скакать на лошадях в деревню на танцы. А чтобы сразить сразу всех девчат солдаты переоделись в бутафорские костюмы гусаров, в которых они снимались в исторических фильмах. И вот пьяные солдаты-гусары на пьяных лошадях несутся по полям и весям в деревню. Пьяные местные жители, завидев такое несусветное представление, решили, что у них началась белая горячка и попрятались по домам. Некоторые из них подумали, что на деревню напали фашисты… Утром не только солдаты, но и лошади спали вповалку. И офицеры, войдя в конюшню, чуть не упали сами. Обычно лошадь спит стоя, если она ложится, значит серьёзно больна…