Так что суть варианта № 4 состоит в том, чтобы развести руками и сказать: «Эх-ма! Такая вот штука — жизнь!» Стоп-стоп. Какая именно такая? Такая, что все это в себе содержит, а ее надо любить? Ты ее будешь любить, а она у тебя все, за что ты ее любишь, будет отнимать? Ах, ты передашь это любимым детям! А они — внукам… Что передашь-то? Понятно, что ПЕРЕДАШЬ… Непонятно, ЧТО передашь.

Вариант № 5 — тоже нерелигиозный — в том, что нужно создать человека, не ведающего о смерти («неведающее дитя»). Достоевский вложил этот вариант в уста Великого Инквизитора. Видимо, есть весьма могущественные сторонники такого варианта ответа на вопрос о «вызове смерти». А значит, и такого варианта будущего для человечества. Но напрямую пока никто о таком варианте не говорит. Его контуры можно угадать во многом из того, что реально осуществляется (та же эвтаназия, и не только).

Но назвать это во всеуслышанье спасительным ответом на «вызов смерти» никто не решается. Великий Инквизитор — это литературный герой. Сообщает он об этом Христу в порядке великой тайны. Оговаривая при этом, что все человечество в подобную (ведь буквально же — 4Д!) «дженерэйшн» превратить нельзя. Что должно для управления оным остаться меньшинство, «взявшее на себя проблему познания добра и зла». Что управлять это меньшинство будет опираясь на чудо, тайну и авторитетно сути, описана антиутопия, мало чем отличающаяся от оруэлловской.

Отдельные люди принимают для себя тот или иной вариант ответа на вопрос о смерти. Это тончайший и интимнейший из всех возможных выборов. На основе выбора создаются общности. Конфессиональные или нет. Не мое дело раздавать сестрам по серьгам, обсуждая, какие из этих общностей хорошие, а какие плохие.

Я не инквизитор. Все, что я могу и должен сделать, это соотнести рассмотренные мною варианты с проблемой развития. А также нащупать в данном вопросе этот самый «нерв», он же актуальное содержание.

Начну с «нерва». Актуальность проблемы ощутили так называемые неоконсерваторы. Они с сожалением констатировали, что любимый ими проект «Модерн» начинает давать сбои. И что по большому счету источником этих сбоев является «невразумительность утешения». То есть ответа на «вызов смерти». Все, что неоконсерваторы могли рекомендовать в связи с этим, это вернуть в проект «Модерн» религиозный вариант утешения.

Как говорится, «просто сказать, да трудно сделать». Сделать оказалось не просто трудно, а невозможно. Неоконсерватизм рушится у нас на глазах. Прерогатива утешения будет передана или фундаменталистам, или… Вот тут-то и начинается главное… Или — кому?

Передача решающей прерогативы фундаменталистам породит те самые «цивилизации», о которых говорит Хантингтон. Этих «цивилизаций» нет. И их не будет, пока доминирует проект «Модерн». Но если важнейшую прерогативу передавать фундаменталистам, то Модерн надо отменять. То, что уже на старте подобной отмены человечество умоется кровью… То, что светская часть человечества окажется (вся целиком) в положении политически бесправных еретиков (попробуйте просчитать ответную реакцию этой части!)… Это все «мелочи». То, что на развитии надо будет поставить крест (читайте А. Лоргуса)… То, что все государство надо будет перестроить под фундаменталистски-цивилизационный (т. е. по сути монотеократический) формат (это называется «разогрев цивилизационных швов») и от России останутся рожки да ножки… Даже не в этом главное.

Главное, что, как только будут построены реальные цивилизационные монады (полмиллиарда жизней надо будет принести на алтарь только ради такого построения), эти монады вступят-таки в конфликт. И в огне конфликтов сгорит уже не полмиллиарда, а все (именно все) человечество.

Если речь идет не о таком развитии событий, то о каком? Или об осуществлении проекта «Великий Инквизитор», или о радикальном светском утешении, к которому — и из этой песни ну никак не выкинешь слов — ближе всего был именно метафизический коммунизм.

Коммунизм к своим метафизическим потенциям относился очень скептически. И говорил только о грядущем рае на Земле, а не о преодолении вызова смерти, воскрешении отцов и прочих экстремальных затеях. Окоротил метафизические амбиции коммунизма, конечно же, Сталин. И слов из песни этой тоже никак не выкинуть. Окороченный коммунизм стал загнивать… И, приказав долго жить, оставил человечество в компании приемлемого, но быстро остывающего проекта «Модерн» и иных, никак не совместимых ни с чем приемлемым, вариантов.

Что делать-то? Рыдать по поводу коммунизма бессмысленно! Вглядываться сейчас надо не в исторически обусловленные идеологемы, а в эти самые метафизические корни и почвы.

Мне скажут, что светские метафизические утешения невнятны, а в чем-то даже и комичны. Ну, воскресят отцов… И что с ними делать? Циолковский для реализации замысла Федорова ракеты проектировал, чтобы разослать по космосу избыток отцов, которых Земля прокормить не может. Эти отцы в каком возрасте воскреснут и в каком теле? Они же, обретя бессмертие, Вселенную съедят, как саранча поле. Обглодают, так сказать, до костей.