– Так две недели вне корабля, ребята. Джо, эта скотинка еще не померла?

Джо посмотрела на Искателя. Он явно не выказывал намерения прийти в себя.

– Все еще дышит.

– Все уладится, ребята. Так что можно полежать и получить удовольствие от каникул.

– Нет, вы его послушайте! Назвать это каникулами!

– Так изобразите удовольствие. Это их взбесит.

– Ха-ха! Давайте веселиться!

Джо посмотрела на Искателя. Эта чертова штука впала в зимнюю спячку, что ли?

– Привет, парни! – сказал Хагет трем мрачным типам из СТАСИСа, стоящим в проеме двери. – Улыбайтесь, это полезно.

Джо нацепила на себя улыбку.

– Ешь, пей и веселись, ибо тебе мало отпущено времени.

Типы ушли. Хотела бы Джо быть так уверена, как она изображала.

Панцирь обосновался в пустом кабинете, выходившем окном на огромную пещеру родового канала, где получали жизнь Стражи. Для него это место было не лучше всякого другого. Но Миднайт здесь нравилось. Она радостно носилась в воздухе в прерывистом гравитационном поле канала. Крылья ее снова приобрели цвет и блеск.

Шесть дней Панцирь работал до изнеможения. Если на базе и были секреты, которые от него нужно было хранить, он не нашел ни одного блокирующего их устройства. Если здесь был кто-нибудь живой, Панцирь не обнаружил его следов. Не нашел ни одного Обожествленного, которым полагалось управлять этой системой. Не было никаких признаков вездесущего наблюдения, как на «Джемине-7».

Ничто не говорило, что база хоть чем-то отличается от того, чем она казалась, – полузабытая крепость, где никто не помнит, что надо запирать ворота, и где часовые дремлют на постах. Разболтанность, рожденная абсолютной уверенностью.

Ни одной активной защитной системы. Панцирь вышел посмотреть на танцующую Миднайт.

– Заколдованный замок, – пробормотал он, глядя на ее пируэты и вспомнив старую легенду. Замок ужасный и несокрушимый, который стерегли демоны со стальными когтями и алмазными клыками. Но Тае Киодо вошел туда незамеченным и вынес Чашу Истины, потому что демоны предавались сиесте, считая, что ужасная слава замка отпугнет любого.

Над пещерой заработала автоматическая фабрика. Полетели искры. Миднайт спланировала вниз.

– Это было прекрасно, – сказал Панцирь.

– В такой слабой гравитации это просто. Ты нашел выход?

– И до смешного простой. Мы сядем на один из этих шаттлов. Обожествленным, которые ими управляют, наплевать, что там внутри. Проблемы начнутся, когда мы доберемся до Барбикана. Там придется пересесть, и нас распознают как нездешних.

– Я посмотрю, как там Янтарная Душа.

– Ладно.

Панцирь смотрел в пустоту. Где-то на жизненном пути он растерял тот жар, что вел его во дни Ужаса Лучезарного.

Столько лет он провел, скрываясь в тени, проскальзывая в щели, обучаясь и вооружаясь для следующей схватки с некромантами, а теперь намерен отложить меч и объявить Стражам мир. Революционные перемены бросят Канон в зубы хищников.

Шли эволюционные перемены, и он начинал их видеть, хотя симптомы первым назвал ему Военачальник.

Канон рос неумолимо, как черная дыра. И рост этот не остановится, пока есть корабли-Стражи и нападающие на них Внешники.

Пусть так и будет. Завоеватели никогда не нападали первыми.

Внутри постоянно расширяющихся границ возникает вакуум, поскольку людское население не растет. Это старая раса, и, быть может, с момента выхода на Паутину – вымирающая.

А вакуум заполняется другими расами, приходящими на пустое место. Медленным, почти капиллярным просачиванием проникают они в иерархии. Может быть, им и суждено унаследовать эту великую империю – Канон. И через десять тысяч лет только Стражи и закон Канона будут свидетельством, что раса людей когда-то существовала.

Обстоятельства говорили, что наибольшим благом для наибольшего числа будет сохранение статус-кво.

Как выбраться? Единственным способом. Украдкой. Выйти незамеченными, не оставив следов. Но на пути стоял Барбикан – как стена длиной в тысячу километров и высотой в пятьсот.

– Панцирь! – Это был голос Миднайт. – Иди сюда! Она просыпается! И на этот раз по-настоящему.

Он поспешил на голос.

Выходя из уюта вояджера в неизвестность ангара, Блаженный Трегессер минуту помедлил. М. Шрилика-ЗА. Не самое сердце империи Трегессеров. Убыточный мир. Внутрисистемная станция ЗБ, не подверженная законам Канона, почти прекратила существование.