– Лейтенант, вы наиболее целеустремленная женщина, кого я встречал с тех пор, как последний раз видел свою мать.

– Вы задержали меня на пять дней. Я теряю терпение. Доставьте этих людей.

Это было бы забавно, не будь она столь серьезна.

– А если я не смогу?

– Я сама их арестую. Применив любую силу, которая окажется необходимой.

– Вчетвером? Восхищаюсь вашей самоуверенностью.

– Вы дебил, Провик?

– Стараюсь им не быть. А в чем дело?

– Четверо нас здесь. А там есть еще тридцать два Стража.

– И вы еще удивляетесь, за что вас так любят.

Лупо посмотрел на Вторую. Она кивнула. Она тоже считала, что эта женщина говорит всерьез.

– Лейтенант, этих персон у меня нет. Я вообще сомневаюсь, что они существуют. Вы мне не верите, поэтому прошу вас обыскать этот камешек до основания. Что до Блаженного Трегессера, Кейбла Шайка и Найо Бофоку, Председатель почтительно просит вас утереться. Тащите сюда хоть тридцать две тысячи Стражей.

Это ее удивило. Потом она пожала плечами:

– Они не очень нам нужны. У вас есть время до тысячи шестисот часов текущего года, чтобы представить чужаков и биоробота.

И она пошла прочь, хотя ей и нужен был проводник, чтобы выйти из его кабинета живой.

– Это баба с такими яйцами, что они по полу волочатся, – сказал Лупо.

– Она подняла ставки до предела.

– Да, теперь, если мы не уступим, нас сотрут. Если уступим, сотрут тем более.

– Итак?

– Терять нам нечего. Они составили план?

– Да. Отстрелить гравитаторы Высшего Города на востоке и на севере, чтобы он обрушился на Пилон. Диверсия, прикрывающая их отход. Куда они направятся – я не знаю, и они тоже. Единственный из них, кому не наплевать, останется ли он в живых, – это их чужак.

– Это не фальшивый план? Они не знают, что мы все видим и слышим?

– Они выловили жучков. Но у них не хватает технической изощренности заподозрить потрепанную и стандартную настенную картину.

– Я думаю, они нас не дурят. Давай сюда всю семью. И все ленты. У нас есть шесть часов на решение.

Джо дернулась, проснувшись от прикосновения Эни-Каат.

– Что такое?

– Твое представление в стиле Хагета сработало. Звонила помощница Провика. Они нашли наших созданий. Доставят всех, как приказано, кроме Янтарной Души. Утверждают, что она не транспортабельна. Медицинские соображения. Готовы представить доказательства.

– Ты веришь?

– Искатель верит. Он говорит, что она уже три дня почти за гранью. Единственный для этих людей был выход – запереть ее. Он хочет отправиться к ней.

– Ладно. Будешь его сопровождать?

– Так и думала, что это буду я.

– Все в твоих руках, Кез Маэфель, – сказал Блаженный. – Прими любую сторону, ту или эту. Хватит отговорок.

Значит, они его понимали. Он посмотрел на Провика, чья простая ловушка у конца пряди нанесла Стражам самый большой урон за тысячу лет. Мастер импровизации.

Панцирь видел и темный, мрачный оборот, который не могло не принять это дело.

– Погибнут невинные.

– В любом случае для Дома Трегессер выбора нет. Единственное, на что мы можем повлиять, – кто погибнет и где. Мы не примем свое крушение безропотно.

– Это я понимаю. Понимаю также, что вы не отдадите леди Миднайт, тем более что эти люди ее не знают. Я понимаю, что, если я не соглашусь, вы меня изолируете и выдадите за меня одного из моих более фанатичных братьев.

– Я бы предпочел сделать это в любом случае. Не хочу тобой рисковать.

– Я также понимаю, что все это было бы невозможно, если бы не кризис у Янтарной Души.

– Мы все еще не знаем, на чьей ты стороне.

– Блаженный предлагал мне верховное командование. Это моя цена.

Провик и Блаженный переглянулись.

– Искреннее предложение, мистер Провик. Не то чтобы: «Скажем этому чужаку то, что он хочет слышать». Это чужак – опасный зверь.

– Дай ему, что он хочет, – сказал Блаженный. – Кампания будет вестись – если будет вообще – силами Внешников. Они будут повиноваться кваю охотнее, чем нам.

Провик кивнул:

– Но я могу говорить лишь за себя, не за Кресло.

– Ты не можешь заставить мою мать сделать все, что захочешь? Да черт возьми, если она упрется, скажи ей, что я гарантирую ей избавление от забот о сохранении Кресла.

Провик нахмурился.

– Мне восемнадцать. Я не готов. Даже не хотел бы этого прямо сейчас. Так что я теряю?

– Немного. Кез Маэфель, на чьей ты стороне?

– На вашей, до тех пор, пока меч не повернется в вашей руке. Вы скоро должны улетать. Я бы предпочел лететь с вами и предложить менее кровавый путь избавления вас от риска.