Шрифт:
Ага, Живые вышли из подполья!
Значит, ждут, пока захватчики-дартары сделают за них в крепости всю грязную работу, то есть перебьют кого следует.
Оставаться здесь было равносильно самоубийству. Надо сматываться.
Живые заметили Насифа, но поздно — задержать его они уже не смогли.
Глава 22
Аарон в отчаянии озирался вокруг и звал Арифа. Рядом с ним Рейха, стоя на коленях, утешала и баюкала маленькую девочку, пытаясь осторожно выспросить ее о Зуки. Но девочка не отвечала. Дартарский юноша, Йосех, остановился на пороге, не решаясь покинуть их.
— Ариф!
Но сыночек его не откликался. Его не было здесь, с другими детьми. И Зуки тоже не было.
Ужас Аарона все возрастал. Несколько детей были ранены в битве, несмотря на старания дартар уберечь их… Геродианская колдунья указала на него и что-то быстро затараторила. Она хотела, чтоб он шел с ними, дальше.
— Аарон, — поманил его Йосех, — пошли. Детей здесь нет. Чаровница забрала их.
— Откуда ты знаешь?
— Я расспросил других ребятишек. Она пришла и забрала их и увела куда-то.
Аарону показалось, что пол уходит у него из-под ног. Умерла последняя надежда.
Йосех вступил в огромную комнату, скорее залу, он таких в жизни не видывал. Юноша старался ни на секунду не терять бдительности: от нее зависела жизнь — и его собственная, и плотника, и женщины-вейдин. Он был наслышан об этом месте. И в реальности оно предстало перед дартарами не менее пугающе-завораживающем, чем в легендах. Но не было времени глазеть по сторонам. Обезьяны и оставшиеся в клетке дети визжали и метались по залу. Мо'атабар и другие воины пытались подняться наверх по лестнице в левом углу комнаты. Но путь преградила еще одна невидимая стена. Она не мешала стрелам и дротикам врагов поражать дартар, но не давала им подниматься. Мо'атабар рвал и метал.
И тут Йосех краем глаза заметил в зарослях своего заклятого врага, похитителя детей. Он издал победный клич, выпустил в заросли стрелу и кинулся вперед. Но нашел лишь злобно оскалившуюся обезьяну.
Колдунья-ферренги закричала, предупреждая об опасности, но никто не понял ее, кроме Мо'атабара.
Ослепительная вспышка — и удар, точно сотни кулаков замолотили по нему.
Йосех не знал, сколько времени пробыл без сознания. Очнувшись, он обнаружил, что наполовину ослеп и оглох. Он едва слышал, как Мо'атабар с ведьмой горячо препираются у подножия лестницы. Мо'атабар считал, что нужно атаковать второй этаж. Колдунья утверждала, что этот путь указан им специально, что это обман и двигаться нужно в другом направлении. По-видимому, она приводила веские доводы, потому что Мо'атабар явно растерялся.
Что теперь? Йосех сомневался, что сможет подняться на ноги и пойти поискать плотника.
Бел-Сидек стоял на балконе в доме Мериэль и прислушивался к чему-то.
— Чем ты, черт побери, занимаешься? — не вытерпела наконец Мериэль. Сразу по приходу домой она была арестована людьми Зенобела и заперта вместе с Сису.
— Я слушаю боевые кличи дартар.
— Что-что?
— Рано или поздно моему самозваному преемнику придется до дна испить чашу с горьким вином под названием Фа'тад ал-Акла.
Эйзел бесшумно скользил по темным пустым коридорам. Если б Эйзел был не Эйзелом, а другим человеком, можно было бы сказать, что на душе у него кошки скребут. Он не расправился с проклятыми дикарями, как хотел. Он надеялся на большее. Конечно, если б безумная женщина использовала выигранное время для чего-нибудь действительно полезного, а не ограничилась бы несколькими ничтожными препятствиями…
Но ему удалось обмануть верблюжатников. Теперь они помчались наверх и потеряют там еще сколько-то времени. Может, этого ему окажется достаточным, чтобы убедить Чаровницу отказаться от своей навязчивой идеи и дать захватчикам настоящее сражение. Она уже могла бы стереть этих жалких ублюдков в порошок. Но нет, госпожа занята…
Все Накар… Проклятый Накар… Но ничего, ему недолго осталось. Впрочем, теперь главная роль принадлежит Торго. Если этот дурачина без яиц не спасует в решающий момент…
Он подошел к дверям храма.
Они были закрыты. Впервые на памяти Эйзела.
— Что за черт?
Он подергал дверь. Не поддается. В кончиках пальцев возникло странное колющее ощущение.
Странная гримаса исказила лицо.
Когда Эйзел убедился, что заблокирован и боковой вход, подозрение переросло в уверенность.
Неужели это от него заперлась госпожа?
Боль пронзила тело — и душу? — и сразу же ушла.
Наверное, у него было предчувствие, и потому он заранее позаботился приготовить все в храме.
Или Торго решился-таки наконец воткнуть ему нож в спину? Так мрачно не усмехался никогда даже Эйзел. Евнуху не долго ждать расплаты.
Были и другие входы в храм. Входы, о которых не знала даже жена Верховного Жреца. Но Эйзел-Разрушитель недаром исполнял самые секретные поручения Накара.
Через три минуты Эйзел проник в святая святых. Он занес узел с продуктами в потайную комнату, снова закрыл ее и скорчился за идолом Горлоха — так, чтобы видеть Чаровницу и Торго.