Шрифт:
— Входите. Садитесь. Закройте дверь и помолчите, вы оба. Простите за грубость. Через минуту я приготовлю чай, но мне не хочется расставаться с моим садиком.
Ланарк захлопнул дверцу и со вздохом облегчения откинулся назад. Через окна струились солнечные лучи; автомобиль, казалось, медленно продвигался сквозь гущу розовых кустов. По ветровому стеклу, боковым стеклам скользили зеленые листья и тяжелые белые цветы. Ланарк видел, как в сердцевинках роз трудились золотисто-коричневые пчелы, слышал их сонное жужжание, шелест листьев, птичий щебет вдалеке. Миссис Макфи сняла с полки баллончик и надавила на колпачок. Оттуда заструился тонкий пар, пахнувший розами. Миссис Макфи вздохнула, закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья.
— Видеть не обязательно. Звуков и запаха мне вполне достаточно.
Педаль сцепления, рулевая колонка в автомобиле отсутствовали, сиденье было раскладное: из тех, что можно выдвинуть, а спинка при этом ляжет горизонтально. Стеклянная панель и штора скрывали заднее сиденье, где, вероятно, спали дети. Под ветровым стеклом находились ящики, полки, ячейки. В одной из ячеек имелось электрическое гнездо, в другой — пластмассовая емкость с краником наверху. Макфи открыл дверцу крохотного холодильничка, вынул две жестянки пива и одну протянул Ланарку.
Розовые кусты перед ветровым стеклом раздвинулись, и машина, со звуком. похожим на бульканье воды, поплыла, как яхта, по круглому озеру, которое вплотную обступали склоны холмов, с подножия до вершины одетые роскошно цветущими растениями — лишь в редких местах за этим благоуханным, богатым оттенками водопадом проглядывала зеленая листва. Озеро было очень глубоким, но настолько прозрачным, что — если отвлечься от перевернутых цветущих склонов в перевернутых небесах — ничего не стоило разглядеть мелкую жемчужную гальку на его дне. Вся картина поражала изобилием, теплом, многоцветьем и нежной безмятежностью; прослеживая взглядом богатый оттенками склон холма, от его четкой границы с водой до размытого контура вершины в безоблачной синеве, трудно было не вообразить себе изливающийся с небес поток рубинов, сапфиров, опалов и золотистых ониксов. Миссис Макфи взяла еще один баллончик, и в салоне запахло анютиными глазками. «Сопли в сиропе!» — крикнул Макфи и яростно щелкнул переключателем.
Помещение сделалось частью салона открытого пронзительно-красного кабриолета, который несся под ослепительным солнцем по скоростной автостраде. Впереди, в знойной дымке, показались огоньки. Вблизи они превратились в группу мотоциклистов. Машина прибавила скорости, забирая в их сторону.
— Джимми! — сказала миссис Макфи. — Ты ведь знаешь, я этого не люблю.
— Ты несчастна, так?
Жена поджала губы, вынула из ящичка на приборной доске носок и иголку и принялась штопать. Глядя мимо нее, Ланарк увидел, что машина приближается к предводителю группы. На нем была кожаная одежда с черепом и фашистской символикой. Сзади сидела, обхватив его, девушка, похожая на мисс Мейхин, также в коже. И тут — вжик! — из автомобиля, с той стороны, где сидел Макфи, вылетел сверкающий дротик; его острый наконечник вонзился в тело мотоциклиста чуть ниже подмышки. С пронзительным скрежетом машина вильнула и врезалась в группу мотоциклистов. Действие снаружи вдруг замедлилось. Разевая рты в крике, мотоциклисты лениво повалились туда-сюда; некоторых подкинуло в воздух, иные упали на капот автомобиля и долго цеплялись за него в отчаянии, пока не соскользнули на шоссе. Ланарк толкнул дверцу и с облегчением увидел грязную гравиевую парковку и ряд недвижных модульных домов.
— Закрой дверь, холодно! — проревел Макфи. Ланарк нехотя повиновался.
Среди клубов пыли все еще вращались, в подобии балетных па, тела мотоциклистов. Столкновение двух мотоциклов вызвало грандиозный взрыв, но тут на месте этой картины показались голова и плечи мужчины в ярком узорчатом галстуке. Он произнес: «Мы вынуждены прервать эту программу и передать слово провосту Сладдену, главе исполнительной власти Большого Унтанка, у которого есть чрезвычайное сообщение. Речь пойдет о серьезной угрозе здоровью всех, кто проживает в регионе Большого Унтанка, поэтому прошу граждан — в особенности имеющих детей — отнестись к сообщению предельно внимательно. Провост Сладден».
Появился Сладден, сидевший на кожаной софе под большой картой города. Держа между коленей сцепленные ладони, он, прежде чем заговорить, несколько секунд мрачно смотрел в камеру.
Привет. Не многим из вас приходилось прежде видеть меня вот так, лицом к лицу, и, поверьте, меня самого эта необходимость нисколько не радует. Провост — слуга народа, а хорошему слуге не придет в голову вторгнуться в гостиную, где семья собралась у телевизора, и повести речь о тяготах своей службы. Хорошие слуги трудятся за сценой, обеспечивая своих нанимателей всем, в чем они нуждаются. Однако временами бывают неожиданности. К примеру, провалится через кухонный потолок ванна, и любому, даже самому профессиональному слуге не остается ничего другого, как сообщить о случившемся хозяину или хозяйке, ведь повседневная рутина неминуемо будет нарушена и каждый имеет право знать, почему это произошло. Так вот, случилась неожиданная авария с водопроводной системой региона Унтанка, и я, как глава исполнительной власти, собираюсь вам о ней поведать и дать объяснения.
Но прежде я должен рассказать о том, как избранные вами слуги справились недавно с куда более сложной проблемой: голодом. Да. Голодом. После аварии контейнеровоза на подступах к Унтанку образовалось скопление ядовитых отходов, и, при бездействии совета, город оказался отрезан. Запасы продовольствия подходили к концу. Мы могли бы организовать строгое нормирование и ждать, что в последнюю минуту совет вмешается и нас выручит, но решили не рисковать. Мы решили действовать самостоятельно. Мы распорядились, чтобы наша героическая пожарная бригада смыла отраву в канализацию: другого места не нашлось. Пожарные сделали это. Унтанк был спасен. Трубить об этом триумфе мы не стали. Достаточной наградой для нас было то, что никому не пришлось голодать.
А теперь плохая новость. Отрава с магистрали просачивается обратно из сточной системы в виде смертоносного едкого газа. Он подтачивает наши улицы, общественные и жилые здания.
Сладден встал и указал на карте район, обведенный красным.
Вот опасный район: Центральный Унтанк в границах кольцевой дороги и округ к востоку от собора.
— Тут мы и есть, будьте здоровы, — заметил Макфи.
Чтобы предотвратить жертвы, мы должны остановить распространение газа. Все стоки и выходы канализации в опасном районе необходимо заблокировать. Работы ведутся на улицах и вскоре начнутся в жилых домах и других зданиях. Работники санитарной службы придут в дома, чтобы запечатать раковины и унитазы. Разумеется, для этого потребуется время, и потому мы приглашаем вас к сотрудничеству. Вскоре в ближайших полицейских участках и почтовых конторах можно будет получить тюбики с пластичным цементом. В домах, где хозяева сами заблокируют стоки, не потребуется ничего, кроме обычного осмотра. А пока всем следует немедленно заткнуть пробками отверстия раковин и наполнить их водой. Отверстия унитазов, если они не используются в настоящую минуту, также должны быть защищены. А теперь я на три минуты прервусь, чтобы вы могли привести в порядок свои раковины.
На экране появились три фразы:
ЗАТКНИТЕ ПРОБКОЙ ОТВЕРСТИЕ РАКОВИНЫ
НАПОЛНИТЕ ЕЕ ВОДОЙ
НЕ СПУСКАЙТЕ ВОДУ В ТУАЛЕТЕ
— Возьми еще пива. — Макфи протянул банку. — Ты тоже, Хелен.
Она отозвалась:
— Я боюсь, Джимми.
— Боишься? Чего? В кои-то веки нам повезло. В модульных домах нет уборных. А раковина не присоединена к канализации.
— Но что мы будем делать, если нельзя будет пользоваться общественным туалетом?