– Здравия желаю, товарищ подполковник.

– Ты?.. – сразу потерял все свое спокойствие Дубинин. – Где… Погоди минуту.

Ага, значит, дома. Чтобы не беспокоить жену и не выдавать ей государственные тайны, сейчас он пойдет в кухню или ванную.

– Куда вы пропали? – спросил Дубинин гораздо раньше, чем через минуту.

– Кто куда, – невесело отозвался Роман.

– То есть? Почему вы не выходили на связь? Куда исчез Крохин?

– Сейчас все объясню…

И Роман вкратце, но со всеми деталями, поведал Дубинину обо всем, что произошло за минувшие несколько суток.

Дубинин слушал не перебивая, но по его тяжелому молчанию Роман понимал, что тот ожидал чего угодно, только не этого.

– Значит, Крохин погиб? – спросил после довольно продолжительной паузы Дубинин.

– Погиб.

– Почему ты не сообщил об этом сразу? – снова немного помолчав, спросил Дубинин.

Очень недобро спросил.

– Я же говорю, – терпеливо сказал Роман, – хотел сначала выяснить у Павлова, когда и где состоится передача груза.

– Почему ты решил, что Павлов – предатель? – резко оборвал его Дубинин. – В разработке был Сергачев, а о Павлове Крохин ничего не сообщал. Что вы за игры там затеяли?

– Крохин боялся утечки информации, – стараясь не сорваться, объяснил Роман. – Павлова он вычислил не так давно. И чтобы его не спугнуть, временно о нем не докладывал. Сергачев ни при чем, более того, это Павлов сделал так, чтобы Сергачев попал под наше подозрение. А сам продает оружие повстанцам. Я тоже могу подтвердить, что Павлов сотрудничает с повстанцами. Я был лично тому свидетелем, из-за чего едва не погиб…

– Ну, допустим, – согласился через силу Дубинин. – Но почему ты не сообщил о гибели Крохина и о запланированной тобой операции? Ведь все уже было ясно с Павловым. Что тебе мешало набрать мой номер и доложить о своих дальнейших действиях?

– Ничего, – понимая, что Дубинин имеет право на негодование, сказал Роман. – Но я знал, какой после этого получу приказ: ждать дальнейших указаний. А действовать надо было быстро. Иначе потом я вообще не смог бы добраться до Павлова.

– А так он просто-напросто исчез, – насмешливо заметил Дубинин. – И чего ты добился?

– Я не пытаюсь оправдаться. Я его упустил и это признаю. Готов понести любое наказание…

– Хватит ныть, – жестко перебил его Дубинин. – Это и так понятно. Есть что сказать по существу?

– Кое-что.

– Говори.

– Я думаю, – собравшись с мыслями, начал Роман, – караван с ракетными комплексами находится где-то в районе иракской границы. Там его найти сложно, но в ближайшее время ракеты будут доставлены в Багдад. Поэтому нужно усилить контроль транспорта, чтобы не пропустить этот груз в город. Если ракеты окажутся в руках повстанцев на территории Багдада, они будут в состоянии произвести государственный переворот. Надо попытаться предотвратить его, пока есть время. Я думаю, если местные власти получат такие сведения из компетентных источников, они утроят внимание…

– С этим понятно, – снова бесцеремонно перебил его Дубинин. – Что еще?

– Может быть, еще не поздно объявить перехват Павлова, – сказал Роман, понимая, что его лепет не– интересен Дубинину. Он говорил азбучные истины – просто потому, что надо было хоть что-то говорить, – которые Дубинин прекрасно знал и без него. – Приметы имеются, времени прошло немного.

– Объявим. Дальше.

– Мне нужен отход, – упавшим голосом закончил Роман.

– Есть надежное место, в котором ты можешь пересидеть до утра? – деловито спросил Дубинин.

– Есть.

– Вот и хорошо. Сиди, не высовывайся. До утра что-нибудь придумаем. Только я тебя умоляю: ничего больше сам не предпринимай.

– Есть.

– Твой телефон чистый?

– Да… Я думаю, что чистый.

– Мне больше не звони. Я сам выйду на связь. Все, отбой.

Услыхав короткие гудки, Роман машинально удалил номер Дубинина из памяти. Навыки все еще работали, хотя толку от них уже не было никакого.

Все, что ему осталось сделать – и для чего еще могли понадобиться эти навыки, – это добраться до человека, который поможет улететь домой. Вот и вся задача. Все остальные он благополучно завалил.

Что сулило ему возвращение? Мало хорошего. Для начала – долгое и постыдное разбирательство. И хоть он, в принципе, ни в чем не виноват, Слепцов постарается, чтоб ему досталось на всю катушку. До трибунала не дойдет, хотя, если последствия провала операции будут тяжелые, может дойти и до трибунала. Ведь он нарочно не вышел на связь, хотя обязан был сообщить о гибели Крохина. А это уже серьезный проступок, который запросто могут квалифицировать как преступление.

И стоит ли тогда возвращаться на родину?