— Да? И ты считаешь, что это что-то изменит?

Алиса пожала плечами.

— Я не знаю. Но у меня такое чувство, будто я виновата в уничтожении Рафаэлы.

В глазах Малколма появилась глубокая печаль.

— Нет, ты тут ни при чем. Если уж на то пошло, то во всем виноват я. Мне так жаль! Я думал лишь о себе и академии.

— Теперь граф знает о мужчине и девушке, которые преследовали нас, — сказала Алиса, неожиданно почувствовав потребность утешить его.

Малколм кивнул.

— Да, и я надеюсь, что он быстро схватит их.

Но в его голосе слышалось больше горечи, чем надежды.

— Давай еще раз сделаем упражнение.

Взгляд Малколма помрачнел, и стало очевидно, что он больше не хочет говорить на эту тему. Алиса неохотно кивнула.

Ближе к утру синьор Ругуччио вынес вперед причастие, о которое некоторые ученики обожгли себе ногти и кончики пальцев. Классную комнату наполнила едкая вонь.

После занятий Алиса и унылый Лучиано направились в зал с золотым потолком. Этой ночью Лучиано пришлось несколько раз упражняться в паре с Францем Леопольдом, и на одном кресте он особенно сильно обжег себе пальцы. Его лицо просветлело только после того, когда рядом с Цитой он увидел Иви. Он сразу же, как и Алиса, поспешил к ней.

— Как дела у Сеймоура?

Иви вздохнула.

— Все так же плохо. Я не знаю, что мне делать. Библиотекарь тоже не сумел мне помочь. Правда, он нашел мне две книги о целебных травах и магических болезнях. А как у вас? Я пропустила что-нибудь важное?

— Сгоревшие ногти и черные пальцы.

Иви рассмеялась.

— О, я безутешна! Как же я могла пропустить такое!

Она уже отвернулась, чтобы уйти, как вдруг Лучиано схватил ее за руку.

— Мы можем увидеть его? Мы пойдем с тобой и составим вам компанию.

— Мы точно не будем мешать ему, — добавила Алиса.

Иви отступила на шаг назад.

— Это очень мило с вашей стороны, но я ничем не хочу рисковать. Пожалуйста, не давите больше на меня. Вы не получите другого ответа. И не идите за мной!

— Ничего не понимаю, — пробормотала Алиса.

— Да и как волк может восстановить силы без мяса? — воскликнул Лучиано, который неправильно понял Алису. — Я должен сказать ей об этом.

Но Алиса остановила его:

— Не старайся. Она не хочет нас видеть.

— Да, этого я и боялся.

Лицо Лучиано снова помрачнело. Они поплелись в общий зал, где сели немного в стороне от других в кресла с полустершейся позолотой. От света единственной масляной лампы вокруг танцевали тени. Они молча погрузились в размышления.

— Ты знаешь, что меня удивляет? — неожиданно прервала тишину Алиса. — Я заметила, что граф совсем не хочет разговаривать с нами.

— Это не кажется мне таким уж несправедливым, — ответил Лучиано. — Я буду только рад, если мне не придется выслушивать его нотации.

— Но я не это имею в виду! — Алиса, казалось, едва сдерживала себя, потеряв всякое терпение. — Он ведь должен хоть что-то предпринять против этих охотников на вампиров!

— Но он точно что-то делает.

Лучиано скучающе сосал почерневшие кончики пальцев.

— Он отправил пару нечистокровных расследовать дело и, кроме того, запретил кому бы то ни было выходить за пределы Золотого дома в одиночку. А всем ученикам, естественно, запрещено высовывать даже нос из Золотого дома под страхом мучительного наказания!

Он скорчил гримасу.

Алиса отмахнулась.

— Да, обычные мероприятия, которые граф уже проводил при исчезновении других старцев и слуг. Только безрезультатно, что меня не особенно удивляет!

Лучиано выпрямился в кресле.

— На что ты намекаешь? В чем ты обвиняешь графа Клаудио?

— Ни в чем. Я только поражена тем, что он не проявляет в этом деле никакого энтузиазма. Он даже не спросил нас о месторасположении шахты, в которой мы нашли обгоревшие останки! Так что тебе не нужно разбивать мне нос в защиту чести главы твоей семьи!

— Нет? Но это было бы кульминацией сегодняшней ночи!

Оба резко обернулись на голос. Францу Леопольду снова удалось незаметно подобраться к ним.

— Исчезни, Лео, иначе это у тебя будет разбитый нос! — зло зашипел на него Лучиано.

Высокомерная улыбка Франца Леопольда осталась неизменной.

— Лео, — задумчиво повторил он. — Нет, мне не нравится, как ты это говоришь. Она произносит мое имя мелодично и мягко!

Оба вампира скрестили взгляды, словно шпаги, пока Лучиано не был вынужден опустить глаза.