— Думаешь, узнал? — кисло спросила она.

Парень кивнул.

— А скажет?

— Не знаю, — он вытер с шеи пот, — вряд ли. Ему с этого выгоды никакой.

— А если Борщ за меня награду назначил?

Кто такой Борщ — Ждан не знал, но по контексту догадался и рассмеялся:

— За тебя? Награду? Ты прости, Вель, но вот если бы кобылу племенную увели — награду стоило бы назначать.

— Я что, меньше кобылы стОю? — обиделась девушка.

— Ты не обижайся, Вель, но среди большинства мужиков бытует мнение, что хуже баб нет никого. А, судя по тому, что ты оттуда сбежала, этот Борщ относится именно к большинству. Тут уж о разнице между кобылой и тобой и говорить не приходится.

На центральной улице нанятые в одной из близлежащих весниц парни обновляли доски, весело перекрикиваясь и стуча молотками. Гомон стоял такой, что друзьям невольно приходилось повышать голос, чтобы хоть как-нибудь друг друга услышать. Кто-то из особо бойких попытался схватить Велю за причинное место, но Ждан вовремя пресек эту попытку хлестким ударом по наглой ручонке.

— А куда мы теперь пойдем?

— Что?

— Ночевать где будем? — погромче сказала девушка, — и Дарена искать надо…

— Да зачем его искать-то? Я никак не могу понять.

Парень остановился и в упор поглядел на Велимиру. Та стушевалась, но все-таки ответила:

— Он — Дар Осени. Помнишь, я тебе говорила? Ну, тогда, когда его… — она снова запнулась и все-таки назвала юношу по имени: — Ждан, я должна быть рядом, чтобы не допустить развилки на дорогах судеб. Это сложно объяснить, ты все равно ее не увидишь, ты не чаровник…

— Какой развилки?

Девушка будто и не услышала его вопроса.

— Я тебя не держу. Но думается мне, что Очень повязала тебя так же крепко, как и меня… — последняя фраза была сказана почти шепотом, и парень не расслышал.

— Чего?..

Но Веля не стала отвечать, погрузившись в видимые только ей одной переплетения Нитей. Вон, прошел Путник, он еще сам об этом не знает, и только начинает свой путь. И никто не виноват, что он, этот путь, начался с воровского дела. А вон там, за углом, кот. Он — бывший чаровник, но уже сам об этом не помнит. А там…

Ждан дернул девушку за рукав платья и указал ей кивком головы куда-то прямо и чуть вбок. Велимира посмотрела, лицо ее просветлело, и уже она кинулась вперед, схватив парня за руку.

Войнику было неведомо, как, но Броний по дороге ухитрился сломать подкову. Версту они кое-как доковыляли до города, а потом путнику пришлось потратить еще уйму времени, чтобы найти кузнеца. Несмотря на то, что в Радоголе их было аж три, у Дарено сложилось впечатление, что они все от него куда-то попрятались. Когда он, вконец расстроенный и взвинченный напрасными поисками, наконец нашел мастера, был уже вечер. А до срока оставалось пять дней.

Дарен как раз договаривался о цене, когда сзади раздался возглас:

— Как хорошо, что мы тебя нашли!

А следом, под удивленным взглядом путника, в поле его зрения возникла сияющая Велимира и флегматично пожевывающий сорванную травинку Ждан.

— Стало быть, условились? — басом вклинился кузнец.

— Да, — Дар снова повернулся к нему, — до завтрашнего утра управитесь?

— Отчего ж нет? Управимся!

И Броня, виновато фыркнув Дарену в ухо, понуро направился за широкоплечим мастером, держащим поводья.

Войник устало потер лоб и снова повернулся к застывшим парню и девушке:

— А вы что здесь делаете?

— Тебя ищем, — отозвался Ждан, выплевывая травинку на землю.

— Зачем?

— А чтобы было.

Дар хотел было злиться, но у девушки снова стал такой несчастный вид, что он смягчился и вздохнул.

— Я очень спешу. И мне не нужны попутчики.

— Я знаю, — шепотом отозвалась Велимира, — тебе нужны друзья.

— Они у меня есть.

— Друзей много не бывает, — резонно возразил Ждан, но, увидев выражение лица Дара, добавил: — нет, ну я, например, в друзья не набиваюсь. Просто решил немного попутешествовать. А втроем веселее.

— Так весело, что прям обхохотаться, — мрачно отозвался Дарен, — ладно, что с вами делать. Идем.

Если быть честным до конца, войник и сам в душе был немного рад, что едет навстречу с неизвестностью не один, но не признался бы в этом даже под страхом смерти.

На ночлег путники устроились не в гостильню, а домой к одной пожилой вдове, которая не поленилась даже истопить баньку. Да и взяла не так много денег. Дарен, конечно, поторговался для вида, но в результате и сам остался доволен, и женщину не обидел.