Но не в эту ночь. Я лежала в постели, прислушиваясь к далеким звукам внизу, и снова и снова возвращалась мысленно к словам Джуди. Когда это окончательно превратилось в кошмар, я встала, надела халат, тапочки и пошла вниз.

Буфетная выглядела очень уютно. Массивная фигура в форме возвышалась перед столом, на котором стояли тарелки с холодным ростбифом, салатом, сыром, а также хлеб и кофейник. Хватит до самого утра.

Наверное, я вошла почти неслышно, потому что при первом же моем слове он вскочил и резко повернулся ко мне. Несмотря на то, что вместо оружия в его руке была только серебряная вилка, мне даже стало немного не по себе.

— Мне захотелось кофе, — сказала я.

— Конечно, мадам, заходите, — радостно приветствовал он. По энтузиазму, с которым он бросился мне помогать, я поняла, что ночь тоже казалась ему длинной и достаточно жутковатой.

И мы по-дружески сели ужинать. Он порекомендовал к ростбифу горчицу. Я послушалась, хотя ее вообще не ем. Он говорил беспрестанно, как человек, который рад слышать любой человеческий голос, даже свой собственный. А когда мой эксперимент с горчицей довел меня до слез, он даже добродушно похлопал меня по руке.

— Запейте ее кофе, мадам, и сразу станет лучше. Вам, по-моему, здесь досталось.

Тут он немного смутился и из деликатности решил сменить тему:

— А что случилось с той рыжеволосой девушкой, которая была здесь, когда… нас сюда вызвали? Я ее с тех пор не видел.

— Это моя племянница, Джуди Сомерс. Она живет не здесь. Но у нее волосы не рыжие.

— Я не о мисс Сомерс. Я о девушке с рыжими волосами. Она бежала по дорожке к дому впереди меня. Я ее догнал.

Я замерла. К счастью, он был занят тем, что сосредоточенно перекладывал куски сахара в свою кружку с кофе. Я смогла спросить довольно ровным голосом:

— Девушка с рыжими волосами? Вы с ней говорили?

— Можно сказать, да. Она схватила меня за рукав и спросила, что случилось. Я сказал: «А вам какое дело?» Она ответила, что здесь работает. И имеет право знать. Наши уже были в доме, я сам торопился, но она меня не отпускала. Вид у нее был немного нездоровый. «Человека ранили», — ответил я и побежал дальше.

— Вы ее больше не видели?

Он даже улыбнулся.

— Я ее специально здесь ждал. Очень симпатичная девушка. Но так и не встретил. Но вы ведь ее знаете?

— Да, конечно. Только она больше у меня не работает.

По-моему, он огорчился, но так ничего и не заподозрил. Больше почти ничего интересного он не добавил. Люди из местного отделения приехали первыми. Его самого привезли из центрального управления в коляске мотоцикла и высадили на улице возле въезда. Так что он догонял девушку уже бегом.

В ту ночь я вообще не заснула. Все время вспоминала наш разговор с инспектором, который состоялся наутро после покушения на Джозефа, когда инспектор уже успел осмотреть склон.

— Что вы знаете о Джозефе, мисс Белл? О его личной жизни?

— По-моему, ее у него нет.

— Он никогда не выказывал страха? То есть за себя лично?

— Мне об этом неизвестно.

— Никогда, наверное, не принимал никаких мер безопасности? Не вел себя как человек, которому что-то угрожает?

— Совсем нет. В последнее время выглядит очень усталым. Я даже спрашивала, не хочет ли он уехать куда-нибудь. Никогда не видела, чтобы он чего-нибудь боялся, кроме прошлой ночи. Мы как раз проходили через буфетную и увидели, что все окна закрыты. Он еще сказал, что так «безопаснее». Или ему просто так показалось.

— А женщины? Хотя вы вряд ли знаете.

— Уверена, что ничего подобного нет.

— А я не уверен. Но об этом потом. Это покушение немного отличается от всех остальных. Во-первых, другой метод. Никакой попытки предохранить себя от обнаружения на месте преступления. Во всех других случаях меры предосторожности принимались. Я бы даже сказал, что еще не видел, не встречался с преступником, который предпринимал такие усилия, чтобы избежать поимки. Причем и во время преступления, и после он учитывает все возможные варианты.

А что сейчас? Вы совсем рядом, за углом, а это не более пятидесяти футов. Если бы вы не успели удержать своего терьера, он бы поднял шум на всю округу. Весь дом освещен. Джозеф явно не спит. Если он и уснул, то лишь за несколько секунд до появления преступника, который, естественно, на это рассчитывать не мог. Ставни же были закрыты.

И зачем стрелять в доме? Джозеф же выходил на улицу. Наверняка выходил в гараж и вряд ли запирался каждую ночь. С тех пор, как исчез Уолтер, он вообще ездит помногу и в разные места.