Девушка перескочила на тумбочку и продолжила читать:

— "Но как не дано разглядеть сквозь лед отдельных обитателей пруда, так и в его глазах невозможно прочитать, что он чувствует". Танюха, да ты просто романтик!

Ольга соскочила на пол и дочитала:

— "Мне кажется, что глаза — это самое живое, что есть в бесстрастном лице Кирилла". Так это что, про Кирюху?

Татьяна, наконец, выхватила у нее листок и спрятала его в стол.

— Да, про него, — буркнула она недовольно.

— Ты чего, обиделась, что ли? — удивилась подруга.

— А ты бы не обиделась, если бы увидела, что кто-то читает твой дневник?

— Так откуда ж я знала, что это дневник? Это же просто смятый клочок бумаги.

— Все равно, читать было необязательно.

— Да я же просто глянула. А там такое — ну просто невозможно оторваться!

— Я тебя просила отдать! Значит, я не хотела, чтобы ты это читала.

— А я думала, что ты из скромности делаешь вид, что стесняешься. Я же решила, что это какой-то любовный рассказ. Такие аллегории — закачаешься! И потом — какие могут быть секреты от лучшей подруги?

— Подлиза, — невольно улыбнулась Татьяна. — На все ответ найдешь.

— А ты что, во мне сомневалась?

— Даже и мысли такой в голове не было.

— Тань, я тут подумала — если ты о Змее такое пишешь, то что же, интересно, ты пишешь обо мне?

— Вот возьми мой дневник и прочитай, — буркнула еще не до конца успокоившаяся девушка.

— Правда? Ты мне разрешаешь?

— Нет! Ни за что! С тебя станется.

— Это точно, — довольно усмехнулась Ольга. — Так что давай, колись, что ты там пишешь про меня и мои глаза.

— Бирюзовоглазое чудо, — подумав, сказала Татьяна.

— Неплохо. А еще?

— С улыбкой, как солнце с утра.

— А, позволь уточнить, какое солнце? Чье? Если, например, взять мое Солнце, то с утра оно, знаешь ли, не очень — небритое и всклокоченное.

Татьяна рассмеялась.

— Оль, с тобой ну совсем невозможно серьезно разговаривать.

— Ну почему же невозможно? Очень даже возможно. Расскажи мне, например, с чего это ты вдруг глазами Кирилла заинтересовалась, и я вполне серьезно тебя выслушаю.

Ольга сделала серьезный вид и вся обратилась в слух.

— Вообще-то, нас парни ждут, — напомнила девушка.

— Ничего, подождут, им это полезно. Рассказывай.

Попробуй тут открутись! Насядет ведь и не слезет, пока все ей не выложишь. "И что это все в последнее время из меня вытянуть что-то пытаются? Змею про сон расскажи, Ольге — про Змея… Прямо хоть действительно бери и размножай дневник и каждому копию выдай. Или вообще, завести открытый блог в Интернете и ссылочку дать всем знакомым, чтобы секретов не было".

— Мне кажется, что Кирилл — очень странный парень, — начала Татьяна. — Есть в нем что-то… даже не знаю, как и сказать…

— Он тебе нравится? — напрямую спросила Ольга.

— Что? — запнувшись на полуслове, поглядела на подругу девушка.

— Он тебе нравится?

— Ну и вопросики у тебя!

— Самый обычный вопрос. Не думаю, что можно ТАК писать о парне, который тебе абсолютно безразличен.

— Нет, ну конечно, он мне не безразличен, но это вовсе не значит, что он мне нравится. Просто он… не похож на остальных.

— А по мне — парень как парень. Один из многих.

— Возможно, это потому, что ты не видела его моими глазами.

— Знаешь что, подруга. Если бы ты взглянула на Котика моими глазами, он тоже показался бы тебе очень даже необыкновенным.

— Оль, на что ты намекаешь? — возмутилась Татьяна. — Я же его совсем не знаю.

— А ты, что же, не веришь в любовь с первого взгляда?

— Не верю!

— Правильно, — согласилась Ольга. — Я тоже. Но ты же знаешь: любовь — это химия. Вдруг у вас там феромоны совпали или еще что-нибудь эдакое. Нет, ну это ж надо было так написать: "Его глаза подобны озерам…" Я в нирване!

Больше всего на свете девушке хотелось запустить в подругу чем-нибудь потяжелее, но ту спас телефонный звонок.

Татьяна подняла трубку.

— Алло? Да, Жень, уже идем. Да-да, практически летим. Ага, на крыльях любви и счастья. Все, ждите. Ага, давай.

— Что, нас уже потеряли? — полюбопытствовала Ольга.

— Да. Так что руки в ноги — и побежали.

Побежали, естественно, к Женьке — во-первых, в большинстве случаев все встречались именно у него (его квартира была как бы перевалочным пунктом), а во-вторых, от его дома до моря было рукой подать.