Артём родился в бедной семье и с самого детства был вынужден буквально выгрызать у жизни то, что ему было нужно. Родители, конечно, старались, но, увы, не всё было в их силах и возможностях. Поэтому Артём вырос крепким, энергичным и очень напористым человеком. Ещё учась в институте, он начал своё дело, но наступил всеми нами нежно любимый 1998 год и оставил его практически в одних семейных трусах, совершенно прогоревшим. Этот урок, полученный на двадцать первом году жизни, сказался на стиле его работы, так как отступать и опускать руки он даже не думал, как говорится, сделал выводы и пошёл дальше. Приторговывая всевозможным контрафактным товаром — от дисков с программным обеспечением до полированных черепов и прочих экстравагантных поделок, он дожил до окончания своего обучения. Не очень красиво, но жить было как-то нужно. Причём «есть послаще, а спать помягче».

2000 год стал переломным в его жизни — именно в это время он увлёкся военно-исторической реконструкцией и фехтованием. Студенчество подходило к финалу, и на горизонте стали отчётливо вырисовываться перспективы зачисления в краснознамённые строительные отряды имени Кащенко, то есть в армию. Само собой, на бюджетное отделение. Нет, он не был ни трусом, ни слабаком, просто служба в армии не приносила лично ему совершенно никакой пользы — одни проблемы, поэтому он принял волевое решение избежать своего участия в данном увеселении. Да, да, да — многие будут возмущаться, что, дескать, а как же Отечество? Или выдвигать тезисы вроде «только служба в армии сделает из тебя настоящего мужчину». Увы, все эти доводы пусты в нашем случае, так как ему пришлось в своей жизни всего добиваться исключительно своими силами, а когда стал подниматься, любимое Отечество его кинуло и лишило всего. Причём занимался он не какой-то торговлей или иной ересью, а развернул небольшой сервис по ремонту бытовых приборов, то есть делал полезное для людей и Отечества дело. И прогорел не потому, что плохо работал или не было клиентов, а потому, что постоянные проверки хотели денег, просто за то, чтобы от них отвязались. В конце концов денег в наличии не оказалось, и его мастерскую закрыли, чтобы через пару месяцев открыть там торговый ларёк.

Что же касалось физической подготовки, то она у него была лучше, чем у большинства дембелей, так как добиваться своего можно и нужно по-разному. Иногда и в глаз дать не мешает, для пущего понимания слов. Следовательно, он посчитал службу в армии бесполезной тратой времени и сил и подал заявление в аспирантуру на кафедру медиевистики. Вы ведь, наверное, в курсе, что это один из самых простых способов откосить от армии. Совместив увлечение и вынужденную меру, он смог добиться очень хорошего результата и в итоге защитил отменную диссертацию. В то же время он пробивает экспериментальную лабораторию для кафедры средневековой истории, где занимается тем, что создаёт реплики снаряжения и вооружения и всесторонне их исследует.

На втором году обучения в аспирантуре он начинает изготавливать разнообразные тематические поделки на продажу — в первую очередь это были литые бронзовые и оловянные предметы. Дело пошло, причём неплохо. Смекнув что к чему, он не только разворачивает вокруг лаборатории кружок военно-исторической реконструкции, прикрываясь которым серьёзно увеличивает объём производства, но и начинает использовать студентов в технологических процессах самой мастерской. В итоге весной 2006 года у него действовала небольшая мастерская, в которой трудились «за спасибо» увлечённые студенты, а он, сбывая через знакомых в одном крупном магазине поделки, легко получал по 150 тысяч каждый месяц. Суммарно же его месячный доход уходил за 300 тысяч. Правда, ради прикрытия, он был вынужден преподавать студентам, ведя какие-то смешные семинары и лекции.

Так сложилось, что у Жана из серьёзных археологов и историков в друзьях был только Артём, который ещё с аспирантуры разнообразил свой досуг не только официальными раскопками, но и чёрной археологией, а потому имел огромный опыт в подобных делах. Так что вариантов у новоявленного швейцарца было немного, точнее, был только один по фамилии Жилин. Наш доцент, само собой, согласился, взял двухнедельный отпуск за свой счёт и максимально оперативно вылетел в Швейцарию по приглашению, на встречу к заинтриговавшему его приятелю. К счастью, он уже ездил к Жану не раз, так что виза ему была выдана очень быстро и легко.

Жан встретил Артёма в аэропорту Цюриха. Быстро уладив все дела на таможне, ребята выдвинулись по направлению к сельскому домику нашего кузнеца, где, славно погудев, свалились в коматозном состоянии глубоко под утро. А вы подумали, что столь достойные и увлечённые историей ребята приступят сразу к делу? Зря. Товарищи у нас оказались людьми творческими, а какому творческому человеку чужда чарка водки в компании друга? Вот так и получилось, что лишь к вечеру второго дня они смогли дойти, в обнимку с жуткой головной болью, до места раскопа. Последующие десять дней особенно смысла нет описывать, так как время тянулось вполне однообразно и представляло собой некий органичный симбиоз из ликёро-водочных дискуссий, раскопок и феерических сновидений. К концу одиннадцатого дня они отмахали лопатами вполне впечатляющий котлован и смогли полностью отрыть небольшое здание, которое, судя по всему, было входом в некую подземную залу, о чём говорил потолок более массивного сооружения, которое оказалось на два метра глубже. Судя по всем внешним признакам, это был какой-то фамильный склеп. Входить решили на следующий день.

— Слушай, а зачем ты вообще уехал? — спросил Артём.

— Как зачем? Мне нужно было спокойное место для работы.

— А у нас что, так тебе мешали выколачивать кирасы?

— Да, мешали. Ты помнишь, как я последний год бегал по инстанциям?

— Конечно, только я до сих пор не очень понимаю, что именно у тебя там произошло.

— Всё просто: я попробовал легализоваться, чтобы получить расчётный счёт в банке и нормально работать с клиентами из стран прогнившего капитализма.

— Помню, ты практически сразу после той возни уехал сюда.

— Верно. Просто там, легализовавшись как индивидуальный предприниматель, я получил жуткое количество геморроя и серьёзно потерял в финансах, то есть понял, что уже работаю за еду. Сам понимаешь — это смешно.

— Так драли?

— Да, именно, причём эти умники оказались столь слабы разумом, что драли больше, чем можно было. Зато теперь они на коне — вообще ничего от меня не получают. А имели бы меньший аппетит, могли бы и дальше кушать.