Иван похолодел, он почувствовал, как волоски на теле начинают вставать дыбом.

– От Великого Са! – Лари захохотала. И вот этот ее хохот полностью соответствовал ее холодному и странному взгляду. Наконец Иван разгадал его сущность, то был взгляд фанатика, взгляд существа, не видящего и не знающего другой мир, поэтому и не понимающего его ценности.

– Так вот, мы остановились на том, что ты мне не нужен, – расхаживала по комнате Лари, отбивая марш своими железными каблуками.

– Я вам не нужен, тогда зачем я здесь, зачем вам нужна Аня?

– Вот и переходим к главному вопросу.

– Дар – мне нужен дар. Я надеюсь, ты знаешь, что Элион должен оставить преемника, он не может унести дар с собой в могилу, иначе в мире начнется полный кавардак.

– Да, но преемник назначается свыше, и Элион заранее узнает об этом!

– Ой-ой-ой, какие мы правильные. Хотя, не буду лукавить. Ты прав, в этом и есть суть моего эксперимента. Перед смертью Снегин отдал дар тебе, ты же, в свою очередь, передашь дар моему человеку, а предсмертное состояние я тебе обеспечу. – Лари смотрела на Ивана с радостным детским восторгом.

– Зацени, какая я умная!

– Отпусти Эн, я думаю, ты хочешь получить дар в обмен на ее жизнь!

– Ой, какая банальность, Ваня, какие еще обмены – это еще один рычаг допроса. Знаешь, есть люди, которые легко переносят собственную боль, но зато совершенно не могут видеть страдания других. Понимаешь, у нас очень мало времени, твое отсутствие может быть заметно, а Элиона нужно срочно заменить!

– Сама говоришь, что отсутствие заметно, если я не выйду на связь в определенное время, все поймут, что что-то стряслось, и начнется война. А на войну у тебя санкция имеется?

– Вань, ну ты и впрямь считаешь, что я дура! Во-первых, то, что ты не выйдешь на связь сегодня, не вызовет никаких подозрений, тебе это сойдет с рук. Все знают, что вчера произошло и кто с кем ночевал. А кто не знает, прочитает в светских хрониках. А во-вторых…

– А во-вторых, обнаружат отсутствие Ани, нас обоих, и опять же начнется война.

– Не пугай меня, пожалуйста, лучше я тебя испугаю, она начнется не раньше, чем ты передашь дар Элиона своему преемнику, моему человеку, а для этого ты должен ощутить, что смерть подошла к тебе близко, очень близко… На всякий случай, прости и поверь, ничего личного. – На этих словах Лари вышла из комнаты, и в нее вошли два «черных» бойца. Иван понял все и приготовился к смерти. Лари была права, он научился переносить боль, но он никогда не смог бы выдержать боль любимого человека. Ребята били с двух сторон и под дых, и в печень, удары сыпались слева и справа, по голове и в лицо, но Иван ощущал их недолго, на третьей минуте он потерял сознание и очнулся только от запаха нашатырного спирта у себя под носом. Перед ним на корточках сидела Лари с вонючей ваткой в руке.

– Прости, Иван, я понимаю, это жестокий эксперимент, но только предчувствуя настоящее приближение смерти, Элион может передать свой дар. Ты уже в отключке, но смерти не ощущаешь, ты, как баран, будешь все терпеть, поэтому во второй части нашего шоу: «Те же и Эн».

– Нет, нет, – заорал Иван, глядя на Лари в ужасе, – нет, я умоляю!

– Главное, что снимает с меня чувство вины, так это то, что твоя девушка, не дрогнув, укокошила нашего Сэма…

– Я отдам вам дар, отпустите Аню, дайте мне слово, что ее отпустите!

– Я даю тебе слово, что отпущу ее, как только метка с твоей правой руки перейдет на руку моего человека, а для этого твоя жизнь должна быть на волоске, сейчас ты просто боишься, ты не осознаешь и не ощущаешь…

– Я все осознаю, – закричал Иван, – я готов все отдать!

– Ну что ж, хорошо, сейчас я выключу свет, сюда зайдет один человек, ни он, ни ты не должны видеть друг друга. Ты возьмешь его руку, как перед смертью, и если дар перейдет к нему, я отпущу тебя, даю слово!

– Ты обещала отпустить Аню!

– Раз обещала, значит – отпущу. – И Лари продолжила эксперимент.

Ивану завязали глаза, несколько раз к нему подводили человека, которого он не видел, и несколько раз он притрагивался к его руке. Но ничего не происходило. Тогда его снова начинали бить, Иван чувствовал боль, страдание, отчаяние, что угодно, но он не чувствовал страха приближающейся смерти. Потом наконец не выдержала Лари, сняла с его глаз повязку и подвела его к стеклу, чтобы он мог увидеть Аню. Пара дюжих молодцов подошли к ней с двух сторон, и один всадил в нее разряд тока. Потом еще, еще раз. Иван кричал, он готов был выскочить из собственного тела, он орал как резаный и вдруг почувствовал, что умирает. Лари была права, он не мог видеть страдания других. В этот момент погас свет, и он почувствовал в ладони чью-то руку. Все, больше Иван ничего не видел, только одно видение пронеслось у него в памяти, как человек в длинном плаще с капюшоном кричит, подняв голову к небу: «Да будь ты проклят, Элион!» Но Ивану было уже не до него, он провалился в небытие.

– Пусть только попадется на глаза мне этот гад, – заплетающимся языком ругался Крок, наливая в бокал отрезвляющую дозу холодной утренней опохмелки.

– А по-моему, он – гордость нации! – возразил ему Денди, хлещущий прямо из горла дорогой французский коньяк. – Такую девушку уговорил! Респект ему за это и уважуха!

– Он нас дважды подставил! Один раз, когда отказался петь про Байкал, а второй, когда сегодня сбежал от Парман! – не соглашался Крок.