— Ну, тогда их прикроем залпами из луков, а потом и сами в лодки попрыгаем.

— И для всех лодок хватит?

— Снуют между берегами вовсю, но пока сами на берег не спустимся, не узнаем.

— Тогда надо какой-нибудь барьер перед самым обрывом соорудить, — посоветовал я. — Мы там с расчетами чуть подождем и, когда уже точно все эвакуируются, спокойно отойдем последними. Для нас шестерых одной лодки хватит.

— Ладно, давайте бегом к берегу, там разберемся! Тем более что телег над обрывом скопилось порядочно, чем не барьер против любой конницы?

Дюжие первые номера легко подхватили наши рюкзаки, вторые номера — мешки с болтами, и мы поспешили вместе с последними воинами и сотником Осмоловым к берегу. Причем, уходя последним, он поджег огромные кучи хвороста у ворот как первого, так и второго донжона. Хотя я заметил при этом навернувшиеся у него на глаза слезы, но говорил от твердо:

— Иначе самим потом штурмовать придется. А так легче будет после возвращения отстроить заново.

— Одобрям! — хлопнул я его по спине. — Нечего врагам готовую крепость оставлять.

— Не только это. Разведчики сразу поймут, куда мчаться, — стал перечислять дальновидный сотник. — Нам их видно будет отлично при свете пожара, зроаков сразу рассмотрим, если они на хвосте сидят, стрелять будет сподручнее по теням на светлом фоне.

На кромке берега и в самом деле ничего особенно сооружать нужды не было. Более пятидесяти повозок огромной дугой прикрывали уводящий вниз овраг, по которому и мы всего лишь вчерашним утром сами сюда карабкались. После приближения к самой кромке перепада высот становился виден берег, освещенный несколькими кострами, и группки людей, поспешно рассаживающиеся в прибывающие лодки. Вроде и средств доставки было достаточно, а воинов все равно оставалось довольно много на пляже. Да плюс отряд в двадцать лучников, который во главе с сотником и нами отходил от форта последним.

Прикинув на глаз, что лодок все равно не хватит даже на тех, кто уже на берегу, Трофим стал распоряжаться на самом обрыве:

— Связать все повозки между собой! И оставьте проход для наших! Потом сразу туда затолкаете вот эти три огромные телеги! И еще: приготовьте четыре факела для подачи сигналов, но чтобы пока они не горели.

Все приготовления сделали быстро, после чего каждый выбрал для стрельбы наиболее удобную, защищенную позицию, и мы стали ждать. Правда, не совсем беззвучно, потому что один из воинов продолжал смотреть на берег и вслух комментировать процесс эвакуации:

— Человек пятьдесят осталось. О! Еще две лодки показались! Теперь чуть более трех десятков. Еще шестерых забрали. Здорово! Большой баркас сразу двенадцать человек загрузил! А вот и последние отплыли… Одна… Уже три лодки с кормчими стоят у берега и ждут нас. Еще две прибыло…

— Уже легче! — не сдержал радостного восклицания сотник, — Где же эти дозорные?..

Словно услышав его мольбы, что-то замаячило в моей ночной оптике. Как мне ни мешал отблеск разгорающегося пожара, но, прикрываясь с правой стороны досками, сумел-таки рассмотреть всадников. Вначале только нескольких.

— Вижу! Четверо наших! — Мое восклицание вызвало радостный рев среди лучников. А я уже просматривал пространство за спинами скачущих во весь опор разведчиков, и не зря: — Вижу погоню! Один метрах в пятидесяти! За ним еще три зроака! Растянулись цепочкой! Без доспехов, видать, легкая кавалерия. Опа! За ними еще пять… нет, около десятка! Вроде за ними еще кто-то виднеется.

Ну, воевать из нас никто не отказывался. Наоборот, все горели желанием напоследок хоть как-то отомстить за покинутый и сожженный собственными руками форт. Так что послышался шум, когда все лучники натянули тетиву и достали первые стрелы. Остальные они разложили в пределах досягаемости.

Два молодца выдвинулись вперед с факелами и закрутили их условными фигурами. Да и сами дозорные, уже издалека рассмотревшие горящий форт, сразу скорректировали движение своих уставших лошадей прямо к оврагу. Но так как они могли в темноте просто убиться, врезавшись в телеги, им и показывали сигналами остановиться, а когда взмыленные лошади стали останавливаться, еще и криками продублировали:

— Спешивайтесь! И к нам! Тут телеги! А погоню сейчас перебьем! Тут и бароны, и лучники! Сюда, сюда!

Кажется, коней загнали насмерть, потому что те, даже избавившись от всадников, успевали сделать лишь десяток-два шага в сторону и заваливались с болезненным храпом на землю. Но увы, тут уже было не до посмертной благодарности верным друзьям человека. Дозорные тоже шатались от усталости и бессилия. Потушившие факелы воины хватали товарищей под руки, проводили по узкому проходу и сразу же сдвигали расставленные чуть раньше повозки. Еще и веревками крепко связывали, фиксируя мертвыми узлами.