Ох, как ты ошибаешься, - многозначительно протянул леший.

И тут заикала избушка. Комната запрыгала и задрожала, как при землетрясении.

Я же говорил, что заразно!
– перекрывая грохот, радостно завопил Ничмоглот.

Чему радуешься, дурак!
– осадила его Ядвига.
– И от таза подальше отойди. Неровен час окропит, будет тогда с тобой, с Козлавром.

Ну уж нетушки. Нам ентого не надо, - леший мигом попятился от опасной жидкости.

А Козлавра-то отловить надо!
– прокричала Татаноча.

Да прекратите вы эту икоту!
– пыталась навести порядок в собственном доме Ягуля.

Схватив с полки кожаный мешочек, она кинула по щепотке его содержимого в каждый угол. Избушка, еще несколько раз нерешительно икнув, остановилась. Зато мышь и ходики, едва держась на стропилах, заикали громче и чаще прежнего.

Что ты с ними будешь делать!
– всплеснула руками Ягуля.

Может, ее обратно проклясть?
– вопросительно глянула на нее сестра.

Двойной оборот наговора?
– Натафталина озадаченно потеребила пучок на затылке.
– Рискованно.

А что, полагаешь, возврат может не получиться?
– взглянул на нее Ничмоглот.

Кто его знает, куда и в кого ее повернет, - развела руками Натафталина.

В кого бы ни повернуло, но слушать это больше нету терпения, - решительно заявила Тата- ноча.
– Проклинай, Ядвига! Рискни, раз больше ее ничем не взять.

А ежели попытаться сперва кукушку заткнуть?
– предложил Ничмоглот Берендеевич.
– С них ведь все началось, - он указал на ходики. Может, на них и кончится.

Сестры-ведьмы по очереди произнесли затыкающие заклинания. Тщетно. Ходики разошлись еще больше.

– Что ты с ними сделала?
– накинулись сестры- ведьмы на хозяйку избушки.

Ничего, - ответила та.
– Как есть от бабушки достались. Сколько себя помню, всю жизнь с норовом были. Что хотят, то и делают. Спасу от них нет.

Тогда, Ядвига, проклинай мышь, - приняла решение Тата.

Результат двойного проклятия оказался совершенно неожиданным. Мышь вяленой тушкой рухнула вниз. Однако не успела еще компания Темных порадоваться, что проклятие удалось, как она угодила прямиком в таз с остатками черной жижи. Несколько капель упало на голову лешего, и на этом месте тотчас же выросли зубы - огромные, желтые, вроде как лошадиные. Впрочем, может, они были и козлиные. Однако Ничмоглот сейчас даже ничего не почувствовал и не заметил. До зубов ли каких-то тут было! Все Темные в полном замешательстве следили за происходящим в тазу.

Черная жижа вновь забурлила, закипела, запарила, словно под ней развели огонь, и в самом центре таза образовался черный непрозрачный пузырь. Он становился все больше и больше и, наконец, с оглушительным треском лопнул. Темных взрывной волной разнесло в разные стороны избушки. Сама избушка прокричала высоким жалобным голоском: «Караул!» - и комната съежилась от страха.

Тем временем из прорвавшегося пузыря выпорхнула маленькая черная красноглазая летучая мышь. Оказавшись на свободе, она со-

вершила стремительный облет продолжающей уменьшаться комнаты, пискнула, икнула и, ощерившись, с воинственным видом ринулась к ходикам.

Ходики, громко ойкая кукушкой, расправили крылья и предприняли попытку к бегству. Под стропилами завязался воздушный бой. Однако силы оказались неравными. Набрав высоту и с воем тяжелого бомбардировщика спикировав на врага, летучая мышь прижала его обратно к стропилам и с силой рванула когтистой лапой дверцу, за которой спряталась часто икающая кукушка. Птица грудью встала на защиту своего домика. Мышь хуком справа вывела противника из игры и втиснулась в дверцу ходиков. Судя по звукам, бой продолжался внутри часов. Какое-то время спустя дверца опять распахнулась, из нее высунулись две головы - кукушкина и мышиная - и, синхронно икнув и кукукнув, они снова исчезли за дверцей. Механизм ходиков отчаянно протестовал, скрипя шестеренками и бешено вращая стрелками.

Потом стрелки остановились. Дверца с треском раскрылась, из нее вылетела летучая мышь и, пробив оконное стекло, унеслась прочь.

– Кажись, обошлось, - облегченно выдохнул Ничмоглот.

Ходики, спустившись со стропил, проковыляли обратно к своему привычному месту на жердочке. Кукушка внутри кашлянула и, отворив дверцу, обиженно произнесла:

Кому обошлось, а кому и не очень. Ремонтироваться буду. А потому до завтра не кукую.

Ягуля Янусовна горестно заохала и, топнув в сердцах метеоритной ногой, раздавила куда-то бежавшего по своим делам огромного черного таракана. Вид раздавленного насекомого поверг ее в еще большее расстройство.

Если уж день не заладился, так уж не заладился. Все наперекосяк.

Дурной знак, - цыкнув зубом, подтвердила Ядвига.

Бросьте каркать, - плачущим голосом проговорила Луша.

Каркай не каркай, а когда колдовство из-под контроля выходит, хорошего мало. Жди беды, - вздохнула Ягуля.

Интересно, что это еще у нас из-под контроля вышло?
– спросила Татаноча, уперев руки в бока.

Козлавр, - откликнулась Ядвига.

Никуда не денется, - небрежно махнула рукой Тата.
– Порезвится, позлится, а оголодает - вернется.