— Ты ведь одинок, — прошептала Алекс и снова дотронулась до его запястья, но теперь не убрала руку. Бен и не заметил, как их пальцы переплелись. — Я знаю. Вижу. Я ведь и сама чувствую то же самое. Одиночество. Желание быть с кем-то.

Чувствуя, как сердце набирает ход, он погладил ее по руке. У нее была теплая и нежная кожа. Ладонь скользнула выше, к плечу, к щеке… Они подались навстречу друг другу. Алекс сжала его запястье — словно боялась, что он вырвется и отступит.

Они поцеловались — жадно, страстно. Он притянул ее к себе, вбирая тепло ее тела, чувствуя ее руки у себя на спине, вдыхая запах ее волос.

И, пересилив себя, отстранился.

— Не могу.

— Боишься поцеловать меня? — Алекс заглянула ему в глаза. — Мы ведь оба этого хотим. Или нет?

— Да. Да, я хочу. Но этого не будет.

— Почему? Почему? Зачем противиться очевидному? У нас ведь совсем мало времени.

Он не мог найти слов для объяснения. Не мог и думать об этом, даже наедине с собой, даже в самые мрачные моменты.

— Я потерял одного человека, — прошептал Бен. — Близкого человека. Недавно.

Она закусила губу и вздохнула. Погладила его по голове.

— Я видела кольцо.

Он закрыл глаза. Медленно кивнул.

— Хочешь поговорить об этом?

— Она умерла.

— Как ее звали?

— Ее звали Ли.

— Как это случилось?

Бен поднял голову.

— Ее убили.

Произнесенные вслух, слова прозвучали приговором, окончательным и бесповоротным, и его снова объял ужас от осознания того, что все кончилось и ничего уже не поправить и не изменить, что это навсегда. Перед глазами снова раскручивалась та жуткая сцена, бесконечно повторяющийся ролик-кошмар.

Черное лезвие ножа… вот оно падает… пронзает… погружается глубже…

Ее последний взгляд. Ее последние, предсмертные слова, которые — он знал — пребудут с ним до конца дней.

Он глубоко вздохнул.

— Она погибла из-за меня. Ее убил тот, от кого я должен был ее защищать. Я не сумел ее защитить. Он вернулся и отнял ее у меня.

Он долго молчал. Потом прошептал:

— Мне не хватает ее. Мне так ее не хватает.

Алекс положила руку ему на плечо.

— Не ты ее убил, Бен. И ты не должен нести на себе это бремя.

Он покачал головой. Боль нарастала изнутри, но он заставил ее отступить.

— Я виноват. Виноват почти так же, как если бы убил ее сам. Каждый день я прошу у Господа прощения за то, что не помешал этому случиться. Но Он, кажется, не слушает. Да, наверное, и никогда не слушал. Бог отвернулся от меня. Очень-очень давно.

— Не говори так.

Бен взял ее за руку и мягко сжал пальцы.

— Найди другого, Алекс. Лучшего, чем я. Я не тот, кто тебе нужен.

— Мне не надо лучше. Ты — лучший. Я едва знаю тебя, но уже понимаю это.

Он промолчал.

И тут они услышали рубящий стук лопастей, сухой треск автомата и крик Зои.

Заняться было нечем, и Зои уныло слонялась по дому. Энергия, накопившаяся за долгие дни заключения, настоятельно требовала выхода, и вынужденное безделье раздражало.

Из окна ей был виден загон ярдах в ста от дома. Айра работал с молодым жеребцом, тем самым, который сбил с ног Райли. Безоблачное голубое небо, колышущаяся под мягким ветерком трава… Наблюдая за Айрой, Зои в какой-то момент поняла, что не может больше сидеть взаперти, что должна выйти и поговорить с красавчиком индейцем, таким сильным, грациозным, загорелым. Она представила, как дотрагивается до бронзовой кожи, и, ощутив приятное волнение, улыбнулась про себя.

Но ведь Бен приказал не выходить из дому, с досадой вспомнила Зои и нахмурилась. Да ну его. Он что, дурочкой ее считает? Если вертолет и прилетит, она услышит его издалека и спрячется еще до того, как кто-то там успеет ее заметить. Бен обращается с ней как с ребенком. Все, хватит.

Зои вышла из дому и, щурясь от солнца, подставляя лицо теплому ветерку, направилась к загону. Айра заметил ее издалека, и она, подойдя ближе, дружелюбно улыбнулась.

— Привет. Меня зовут Зои. А ты, должно быть, Айра.

Айра соскочил на землю, вытер руки и подошел к забору.

— Рад познакомиться, Зои.

Флирт был ее любимой и привычной игрой, и Айра откликнулся мгновенно — оно и понятно, в такой глуши приятную молодую блондинку встретишь нечасто. Через несколько минут они весело смеялись, шутили и вообще чувствовали себя вполне комфортно. Зрительный контакт, как бы случайное прикосновение — все шло по накатанной колее. Поначалу ее внимание немного смущало Айру, но его взгляды становились смелее и откровеннее, и она уже начала подумывать, что знакомство с ним поможет скрасить вынужденное сидение в этой богом забытой дыре.