– На. У тебя это дело лучше получится.

Куб коротко кивнул, взял клинки, но метать их не спешил. Понимал, что под камуфляжными куртками врагов могут быть надеты бронежилеты, которые ножом не пробьешь.

– Митя, слушай сюда. Задача у нас будет такая. Раз огнестрельное оружие не действует, в бой без особой нужды мы ввязываться не станем. Вдвоем всех чужаков одними ножами все равно не перебьем. Поэтому действуем так. По-тихому спасаем тех из наших, кого еще можно спасти, и сваливаем из лагеря, – предложил Куб.

– Некого тут спасать, – мрачно откликнулся Немой. – Эти суки оба убежища вскрыли, как консервные банки.

– Есть и третье. Запасное, возле кухни, – напомнил Куб. – Там тоже иногда прячутся.

– Сначала примем дозу, – перебил Немой. – Тот чмошник у вертолета сказал, что надо делать по уколу в час. Кажись, пора. А то у меня потихоньку глаза болеть начинают.

– У меня тоже. Кстати, а сколько у нас всего шприцов?

– Одиннадцать. – Немой протянул один Кубу, второй взял себе. – Теперь девять.

Сева Кубометр с удовольствием сделал себе инъекцию – неизвестный препарат полностью снимал боль покалеченного тела и придавал сил. Бодрил, как глоток хорошего коньяка.

– Ну, что? Проверим запасную землянку? – предложил Немой, когда с медицинскими процедурами было покончено.

– Погоди, – остановил его Куб. – Если землянка закрыта изнутри, то мы в нее так просто не войдем. И знак своим подать снаружи не сумеем. Не услышат они нас, там же повсюду звукоизоляция и окон нет.

– И как быть?

– Надо связаться с ними по телефону. Предупредить, что идем. Пусть открывают.

– По телефону? – не понял Немой.

– Точно. Телефон есть там.

Куб кивнул в сторону вскрытой землянки, возле которой по-прежнему кучковались чужаки, обыскивая мертвых людей. Делали они это не торопясь и явно пока не собирались покидать превращенный в бойню лагерь.

– Ты думаешь, телефон еще фурычит? – засомневался Немой. – Он же теперь считай на поверхности. А в Сияние, похоже, вырубается абсолютно все, даже оружие…

– Автомат мог не стрелять, потому что не воспламенялся порох. А в телефоне ничего подобного нет. Только спрессованный уголь. А вся электрика у них под землей. Должен работать. Как бы то ни было, это наш единственный шанс дать знать в убежище, чтобы открыли.

– Походу, так, – вынужден был согласиться Немой.

– Короче, Мить, ты сейчас скрытно двигаешь к третьей землянке и ждешь, – продолжал Куб. – А я пробираюсь к телефону, подаю нашим знак. Они открывают тебе, ты заходишь, делаешь им уколы и выводишь из лагеря.

– Не понял, – помотал головой Немой. – Как ты проберешься к телефону мимо чужаков? Их там не меньше дюжины.

– Проберусь. Есть план, – уверенно заявил Куб. – А твоя задача – вывести из лагеря людей.

Он говорил так спокойно и убежденно, что у Немого не возникло и тени подозрения. Мите и в голову не пришло, что его лучший друг Сева Кубасов по прозвищу Кубометр нагло врет ему в лицо…

– Где встречаемся? – уточнил Немой.

– В аду, – хмыкнул Куб.

– Там само собой. А до того?

Обговорили координаты и время ожидания. Митя протянул Кубу два шприца с красными ободками:

– Возьми. На всякое непредвиденное.

– Нет, – отказался Куб. – Тебе они нужнее. Мы не знаем, сколько именно в землянке людей.

– Да сколько бы ни было. Через час тебе понадобится новая инъекция…

– Через час мы с остальными уже будем шагать вместе по тайге. Или сидеть в глубокой норе, пережидая Сияние, – перебил Куб. – И ты сам, собственноручно воткнешь иглу мне в шею. Лады?

– С превеликим удовольствием, – съязвил Немой. – Вгоню тебе шприц по самый поршень, можешь не сомневаться.

Куб ухмыльнулся и хлопнул друга по плечу:

– Давай, Митяй. Дуй на позицию. Я досчитаю до трехсот… это примерно пять минут, а потом рвану к телефону. К этому времени ты должен сидеть под дверью землянки. Действуем слаженно и быстро, пока эти твари не спохватились.

Немой кивнул. Ему захотелось на прощание обнять Куба, но в последний момент он передумал. Постеснялся проявить неуместную слабость. «Не на века же расстаемся», – подумал Немой и пошутил: