– Вы несправедливы, – сказал он кротко.

– Но это не одно и то же!

Марио улыбнулся так, что ее уверенность поколебалась тут же.

– Предпочли бы, чтобы он спал с женщинами?

– Я не знаю, – выдавила из себя Эммануэль прерывающимся голосом. – Подозреваю, что… да.

– Тогда, – торжествовал Марио, – почему не ждать от него такого же отношения к вашим связям с мужчинами?

«В самом деле», – подумала она.

– Другой пример, – продолжал Марио, не дожидаясь ответа. – Вы обнажаете вашу грудь и ноги просто по привычке к игре или это всерьез возбуждает вас?

– Конечно, это меня возбуждает…

– А ваше возбуждение усиливается, если рядом с вами муж?

Она задумалась.

– Думаю, что да.

– И вот, когда вы пристойно сидите рядом с мужем, а другой мужчина запускает в это время вам под юбку свой взгляд, не мечтаете ли вы, чтобы следом туда устремились и руки его, не говоря уже обо всем остальном?

– Конечно, – призналась Эммануэль с нервным смешком.

При этом она вовсе не была убеждена, что такая картина может понравиться Жану. Марио догадался об этом и вздохнул:

– Вам еще многому надо научиться. Всему тому, что отделяет элементарную сексуальность от искусства эротизма.

Разговор продолжался. Марио повторил слово, употребленное Эммануэль, с такой иронией, что ей впору было провалиться сквозь землю.

– Если ваш муж не хочет, чтобы вы ему «изменяли», то как же он позволил вам прийти сюда одной сегодня вечером? Вы хотите возразить?

– Нет. Но, может быть, он не считает, что пойти поужинать с мужчиной значит непременно отдаться ему.

Вот это был ответ! Эммануэль могла радоваться: Марио задумался. Но в тот момент, когда она решила, что беседа свернет на другие рельсы, он спросил:

– Вы готовы сегодня вечером отдаться, Эммануэль?

В первый раз он назвал ее по имени, она постаралась обуздать то чувство, которое пробудил в ней этот вопрос, заданный к тому же таким небрежным тоном. Она ответила так же небрежно:

– Да!

– Почему? – И все очки, набранные Эммануэль, оказались проигранными, прежнее смущение вернулось к ней. Марио поспешил задать следующий вопрос:

– Вы вообще легко уступаете мужчинам?

Она почувствовала себя посрамленной. Неужели все эти разглагольствования были лишь для того, чтобы унизить ее? Но она все-таки попыталась поднять свои акции, – Совсем наоборот, – отрезала она с необычной для нее горячностью, – Я вам говорила, что у меня много любовниц, но я не сказала, что много любовников. Чтобы совсем вас убедить (тут ее голос дрогнул – Эммануэль не любила лгать и не любила тех, кто вынуждал ее к этому), скажу, что у меня вообще не было ни одного любовника. Теперь вы понимаете, что мне нечего было рассказывать на этот счет мужу? По крайней мере до сегодняшнего ужина, – добавила она с нахальной улыбкой.

Похвалившись своей добродетелью, она подумала, что, собственно, и не лжет. В самом деле, можно ли называть любовниками тех, кто овладел ею по очереди в ночном самолете? Мари-Анж определенно сказала, что они не считаются. Да и сама она мало-помалу начала сомневаться в подлинности того, что произошло с нею в ночном пространстве между небом и землей; она была неверна там своему мужу не более, чем когда воображаемые любовники овладевали ею в момент слияния с Жаном.

И вдруг ярко блеснуло у не в сознании: а если бы она забеременела от одного из этих незнакомцев? Она была бы не прочь, но теперь это не имело уже никакого значения.

Интерес Марио между тем возрастал.

– Вы не смеетесь надо мной? Мне ведь показалось, возможно, я ослышался, что вы любите «также и мужчин»?

– Ну да. Я ведь замужем. И я вам только что сказала, что сегодня вечером я готова принадлежать другому мужчине.

– В первый раз, значит.

Кивком головы Эммануэль сполна подтвердила свою полуложь. И сразу же мысль о том, что Мари-Анж рассказала Марио, обожгла ее. Но, нет, судя по всему, Марио ничего не знает.

– Может быть, я могла бы сделать это и раньше, но тогда никто мне не предлагал.

Смысл этого «тогда» был понят. Марио взглянул на нее с улыбкой и тут же бросился в контратаку.

– А почему вы хотите изменить мужу? Он вас физически не удовлетворяет?

– О нет, – прервала вопросы Эммануэль, возмущенная таким предположением, – Жан – отличный любовник. Наоборот…

– А, – сказал Марио. – Наоборот. Вот это интересно. Не могли бы вы объяснить это «наоборот»?

Она разозлилась. Он провел с ней великолепное собеседование, чтобы доказать ей, что Жан сам хочет, чтобы она завела любовника и, кажется, совсем позабыл об этом.